Л. И. Никонова, В. П. Савка, А. И. Карьгин. Связующая нить прошлого и настоящего: к истории переселения мордвы на Дальний Восток

Л. И. НИКОНОВА,  В. П. САВКА,  А. И. КАРЬГИН

СВЯЗУЮЩАЯ НИТЬ ПРОШЛОГО И НАСТОЯЩЕГО: К ИСТОРИИ ПЕРЕСЕЛЕНИЯ МОРДВЫ НА ДАЛЬНИЙ ВОСТОК

НИКОНОВА Людмила Ивановна, заведующая отделом археологии и этнографии Научно-исследовательского института гуманитарных наук при Правительстве Республики Мордовия, доктор исторических наук, профессор (г. Саранск).

САВКА Виталий Профирович, соискатель отдела археологии и этнографии Научно-исследовательского института гуманитарных наук при Правительстве Республики Мордовия (г. Саранск).

КАРЬГИН Александр Иванович, заместитель министра по национальной политике Республики Мордовия, кандидат социологических наук.

Ключевые слова: единение, мордва, диаспора, народы, Дальний Восток, переселение, традиционная культура

Key words: solidarity, Mordva, diaspora, peoples, the Far East, migration, traditional culture

Единение — тесная связь, основанная на единстве взглядов, целей, интересов; сплоченность, солидарность. В этнографическом смысле единение — это процесс объединения, слияния, взаимодействия на принципах равноправного партнерства и уважения различных этнических групп, имеющих общие цели и интересы, в единую общность. Оно может быть успешным только при полновесном национальном, этнокультурном многообразии. Единение общности проявляется в наличии общей ментальности, консолидирующей разнообразные этносы. Потому единение олицетворяет собой идейно-нравственную и культурную целостность, суть которой, однако, лежит гораздо глубже, так как речь идет также об экономическом, политическом и идеологическом общении внутри общности. Общности экономических, социальных и иных интересов объединяющихся этносов способствует государство, оно же придает их союзу более прочную форму.

Единение мордовского народа с народами российского государства было сложным и длительным процессом. Оно складывалось в процессе совместной жизни, защите и развитии Родины, постепенно преодолевая этническую разоб-щенность¹. С момента возникновения русской государственности ее единство основывалось на этническом разнообразии населения. В России мирно уживались многие этносы, и та уживчивость, толерантность во все времена была отличительным признаком Российской империи среди всех других империй. Большую роль в развитии процесса единения играет становление новой исторической общности — российского народа, который характеризуется экономическим и идеологическим единством, широким использованием русского языка в общении между нациями и народностями, многочисленными общими чертами культуры и быта, а также связанным с этим самосознанием².

Научно-исследовательский институт гуманитарных наук при Правительстве Республики Мордовия в своей деятельности целенаправленно продолжает работу по изучению этнической культуры мордвы, расселившейся по регионам РФ. Согласно данным переписи 2002 г., ее численность составила 843,3 тыс. чел., из них в границах Мордовии проживает треть всего мордовского населения страны. В связи с этим вопросы миграции мордвы, ее переселения в другие регионы страны, адаптации к новым условиям, а также сохранения традиций, уклада жизни на новом месте не могут не волновать ученых-исследователей. Поэтому возник проект «Мордва России», в рамках которого издано несколько монографий³. Одна из связующих нитей прошлого и настоящего — история переселения мордвы на Дальний Восток.

Физическая адаптация мордвы, как и любого другого народа, к новым природным условиям требует длительного времени, часто она протекала довольно сложно. Так, мордовские переселенцы на Дальнем Востоке долгое время привыкали к местным климатическим условиям: к низким температурам, большой влажности воздуха, сильным ветрам, постоянным землетрясениям и т. д. Долгая и порой неполная адаптация объясняется тем, что мордовский этнос пришел в районы Дальнего Востока из региона с иными природными условиями. Это стало оказывать большое влияние не только на здоровье переселенцев, но и на устойчивость их культурно-бытовых традиций. Поэтому можно предположить, что мордва, как и другое приезжее население, могла чаще подвергнуться заболеваниям, чем народы, давно проживавшие на этой территории. Что касается культурно-бытовых традиций, то мордовские переселенцы старались сохранить некоторые традиционные элементы в приготовлении пищи, строительстве жилищ, ведении хозяйства и т. д., несмотря на то, что они начинали жить в совершенно другой природной среде. Были и другие метеоусловия (например, землетрясения, штормы и другие, не характерные для Мордовии явления)⁴.

Миграция мордвы на Дальний Восток проходила в несколько этапов. В период капитализма миграция связана с развитием капиталистических отношений в деревне, классовым расслоением сельской общины и явлениями относительного аграрного перенаселения, в результате которых часть крестьян «выталкивалась» из деревни. Для России было характерно развитие капитализма не только «вглубь», но и «вширь», т. е. стихийные миграции сельского населения не только в города, но и в малоосвоенные районы страны, в основном в Сибирь и на Дальний Восток⁵. На момент Всероссийской переписи населения 1897 г. в городах проживали всего 1,3 % мордовского населения страны. В материалах переписи 1897 г. наиболее полно отражены общие результаты заселения Приморья во второй половине XIX в. по численности и этническому составу жителей. Выборка сделана по Южно-Уссурийскому и Уссурийскому округам Приморской области. В результате на этой территории числились 160 чел. мордвы, из них родным языком назвали мордовский 0,2 %⁶. Других данных по численности мордвы Дальнего Востока того времени нет.

Миграция мордовского населения в первые годы советской власти была связана с разорением крестьянского хозяйства во время Первой мировой и Гражданской войн, а также с голодом 1921 г., поразившим население Поволжья. В период восстановления народного хозяйства страны и в последующие годы наблюдалось усиление миграции мордовского населения. Первопричиной существенных изменений численности сельского населения было аграрное перенаселение Мордовии, возникшее еще до Октябрьской революции. В 1927 г. в городах Мордовии проживали 60,2 тыс. жителей, в 1939 г. — 82,4 тыс., т. е. городское население за 13 лет увеличилось всего на 22,2 тыс. чел. Слаборазвитая в городах промышленность не могла обеспечить крестьян работой, поэтому большинство из них было вынуждено мигрировать за пределы Мордовии⁷. В районах Сибири и Дальнего Востока в тот период наблюдалась противоположная тенденция — быстрый рост населения. Так, с 1926 по 1939 г. он увеличился более чем втрое⁸. По переписи населения 1926 г., в Сибири и на Дальнем Востоке было 11,9 млн жителей. После 1926 г. рост населения Сибири и Дальнего Востока усилился, что было связано в основном с развертыванием работ по освоению природных богатств этих районов, в первую очередь полезных ископаемых⁹. По данным Всесоюзной переписи 1926 г., в дальневосточном крае числились 2 712 чел., или 0,2 % от общего числа населения страны. Больше всего мордвы проживало на территории Амурской области — 1 640 чел., или 0,4 %, а на территории Хабаровского края — 475 чел. (0,25 %). Неизвестно число мордвы, проживавшей в Приморском крае, Сахалинской и Камчатской областях: в переписи не указано место проживания оставшихся 597 чел. В 1930-е гг. продолжалась сезонная миграция крестьянства, в основном на сельскохозяйственные работы в крупные аграрные регионы. Этот процесс начался в конце XIX — начале XX в. и имел форму отхожих промыслов. Теперь его характер изменился: крестьяне чаще уходили работать в города, часть их не возвращалась в родные села и деревни¹⁰.

Определенное значение имели насильственная коллективизация и политика ликвидации кулачества как класса, в условиях которых немало сельских жителей были насильственно выселено за пределы Мордовии. Однако не следует забывать, что была и организованная миграция, в процессе которой значительные массы населения, в основном сельского, выезжали за пределы республики. В 1930-е гг. по так называемому «организованному набору на крупные и ударные стройки страны из Мордовии» было направлено более 270 тыс. чел. Они работали на строительстве Турксиба, Урало-Кузнецкого комбината, Уралмаша и на многих других предприятиях, важных для индустриального развития СССР¹¹.

В предвоенный период продолжалась смешанная (вынужденная и добровольная) миграция населения, в основном сельского. Мордовия в то время отставала в социально-экономическом развитии от передовых регионов страны, вследствие чего часть населения покидала пределы республики в поисках более обеспеченной жизни и квалифицированного труда. Майский (1939 г.) пленум ЦК ВКП(б) обязал ЦК компартий союзных республик, крайкомы, обкомы партии, Советы народных комиссаров союзных и автономных республик, крайисполкомы и облисполкомы провести до 15 августа 1939 г. обмер всех приусадебных земель, находящихся в личном пользовании колхозников. Все излишки против норм, установленных в п. 2 Устава сельхозартели, прирезались к общественным колхозным землям. Обмер проводили специальные комиссии, назначенные райкомами партии и райисполкомами для каждого сельсовета. В результате обмер приусадебных земель был закончен к началу октября 1939 г. (99,8 % колхозных дворов и 99,5 % хозяйств единоличников). Всего по стране приусадебные участки были обмерены в 22 616 тыс. дворов. Поскольку многие колхозы в малоземельных районах были уже не в состоянии наделять приусадебными землями колхозников по норме, предусмотренной Уставом, намечалась организация переселения колхозников из малоземельных районов в многоземельные — Поволжье, Омскую, Новосибирскую, Челябинскую области, Алтайский край, Казахстан, на Дальний Восток¹².

Переселенческое управление при СНК СССР писало, что «по материалам, полученным от начальников эшелонов, проверивших целый ряд колхозов, а также по материалам Переселенческих отделов отмечается исключительная активность переселенцев по приезде в колхозы вселения. Как правило, переселенцы немедленно включаются в самую активную производственную жизнь колхозов, полностью все выходят на работу и многие из них на второй-третий день по приезде в колхозы вселения выдвигаются на руководящую работу в колхозы»¹³.

Одна из групп переселенцев, прибыв на Дальний Восток, писала: «Встретили нас как дорогих, желанных гостей, — уже на вокзале нас встречали представители рабочих организаций, руководители города и района. За несколько дней до нашего приезда в колхозах для нас приготовили квартиры, подвезли к ним дрова, сено, мы получили коров, скот, птицу. О нас заботятся, нас любят, нам создают все условия»¹⁴. Несмотря на то, что в тот период сельскохозяйственное переселение в целом носило плановый характер, все же были случаи и неорганизованных переездов. По неполным данным, в 1940 г. в районы Дальнего Востока и ряд других во внеплановом порядке переселились более 16 тыс. хозяйств. Поскольку «неорганизованные» переселенцы не пользовались льготами, то в Переселенческое управление поступали многочисленные просьбы о предоставлении им соответствующих льгот. Уже в 1940 г. на хозяйства внеплановых переселенцев Приморского, Хабаровского, Алтайского и Красноярского краев, Бурят-Монгольской АССР, Читинской, Иркутской, Новосибирской, Омской, Челябинской, Оренбургской, Свердловской и восточных областей Казахстана были распространены льготы, предоставлявшиеся «организованным» переселенцам¹⁵.

Война привела к тяжелым потерям, значительному сокращению населения, в том числе мордовского. В послевоенные годы значительно выросла роль деревни как источника пополнения городской рабочей силы. В условиях огромного объема восстановительных работ промышленность, строительные и транспортные предприятия испытывали острую потребность в рабочей силе. Постановление Совета Министров СССР от 21 мая 1947 г. «О порядке проведения организованного набора рабочих» намечало пути дальнейшего совершенствования оргнаборов с учетом более рационального размещения производительных сил страны. Оно предусматривало заключение трудовых договоров с колхозниками для работы в промышленности, на транспорте, в строительстве наряду с другими категориями трудящихся. В течение 1946—1950 гг. по оргнабору в промышленность, строительство и на транспорт было привлечено около 4 млн рабочих¹⁶. В мае 1954 г. для оказания помощи гражданам, изъявившим желание переселиться в колхозы, правительство приняло постановление, в котором устанавливались дополнительные льготы и преимущества переселяющимся в восточные районы, в том числе и на Дальний Восток. Переселение велось с учетом исторически сложившегося интереса крестьян определенных областей Центра к Сибири и Дальнему Востоку. Это приводило к тому, что в новых местах складывались землячества, в значительной мере способствовавшие закреплению прибывшего населения. В многоземельные районы, которые впоследствии стали районами освоения целинных и залежных земель, за 9 лет (1945—1953 гг.) переселились 23 970 семей, или в среднем по 2 663 семьи в год, за последующие четыре года (1954—1957) — 55 924 семьи, или по 13 981 семье в год, т. е. более чем в 5 раз. В 1954—1955 гг. в Казахстан переселились 20 тыс. семей, а в Сибирь и на Дальний Восток за 1954—1956 гг. — более 60 тыс. семей. По данным переписи 1959 г., на территории Дальнего Востока мордвы насчитывалось 42 943 чел. Ее численность была наибольшей в Приморском крае — 15 260 чел. (или 1,3 %), чуть меньше в Хабаровском крае — 13 792 чел. (1,1 %). В Сахалинской области мордвы насчитывалось 10 826 чел. (0,9 %). Несмотря на то, что льготы были увеличены, наименьшее число мордвы было зафиксировано в Камчатской области — 3 075 чел. (0,3 %)¹⁷.

Таблица доступна в PDF версии журнала.

Из табл. 1 видно, что с 1961 по 1972 г. численность мордовского населения сокращается. Следует отметить, что в 1970—1980-е гг. динамика численности переселенческими отделами представлялась в несколько иной форме, более полной, где уже стали указывать не только численность, но и качественные показатели: пол, национальность, уровень образования и т. д.

Во Всесоюзной переписи 1970 г. отмечалось сокращение мордовского населения, на тот период — 35 334 чел., или 3,0 %. Наибольшая численность вновь была в Приморском крае — 11 847 чел. (1,0 %). Следующими по численности мордвы шли Хабаровский край — 10 234 чел. (0,9 %) и Сахалинская область — 7 941 чел. (0,6 %). В остальных областях она составляла более 2 тыс. чел.: в Амурской области 2 971 чел. (0,3 %) и Камчатской области — 2 341 чел. (0,2 %). В 1979 г. численность мордвы сократилась до 30 908 чел. (2,8 %). В Приморском крае она составила 10 233 чел. (0,9 %), в Хабаровском крае — 8 977 чел. (0,8), в Сахалинской области — 6 710 (0,6 %). На территории Амурской области мордвы проживали 2 518 чел. (0,2 %), а в Камчатской области — 2 290 чел. (0,2 %).

Следует отметить, что за межпереписной период с 1970 по 1979 г. численность мордвы снизилась. Это продолжалось и в последующие годы. Перепись 1989 г. зафиксировала 27 901 чел. (2,6 %) мордвы на Дальнем Востоке, в Приморском крае — 9 193 чел. (0,9 %), Хабаровском — 8 977 чел. (0,8 %), здесь бассейны р. Кур и Урми называются местами мордовского расселения¹⁹. Меньше всего мордовского населения числилось в Амурской области — 2 518 чел. (0,2 %) и Камчатской области — 2 356 (0,2 %). По данным переписи 2002 г., численность мордвы на Дальнем Востоке составила 13 077 чел. (1,6 %). Так, в Приморском крае проживали 4 307 чел. (0,5 %), в Хабаровском — 3 399 (0,4), в Сахалинской области — 2 943 чел. (0,3 %). В Амурской области численность мордвы упала до 1 258 чел. (0,1 %), в Камчатской области — до 1 170 чел. (0,1 %).

Таким образом, по переписи 1926 г., в дальневосточном крае числилось около 3 тыс. чел. мордвы. Она в основном проживала на территории Амурской области и Хабаровского края. Согласно статистическим данным, численность переселявшейся мордвы на Дальний Восток до 1959 г. повышалась, но с 1970 г. начала снижаться. По переписи 1989 г., она немного увеличилась, что было связано с освоением природных ресурсов восточных районов страны. Согласно переписи 2002 г., численность мордвы в исследуемых районах сократилась почти вдвое. Одной из основных причин этого является этническая ассимиляция. В связи с этим происходит увеличение численности лиц одной (ассимилирующей) национальности и сокращение — другой (ассимилируемой)²⁰. Мордва на протяжении всей истории проживания в дальневосточном крае подвергалась ассимиляции преобладавшим русским населением, которая особенно усилилась во второй половине XX в. Это привело к тому, что к началу XXI в. численность мордвы в районах Дальнего Востока заметно сократилась²¹.

Развитие ассимиляционных процессов среди некоторых групп мордовского населения объясняется рядом объективных причин. Среди них одно из первых мест занимает смешанный характер расселения мордовского народа, особенно проживание мордвы в смешанных селениях. Материалы переписей показывают, что процент мордовского населения, признавшего мордовский язык родным, уменьшается по мере возрастания смешанного характера расселения.

Следует отметить, что уровень сохранения национального языка в сельской местности значительно выше, чем в городской. Известно, что жители основной этнотерритории каждого народа сохраняют национальный язык лучше, чем представители того же народа, проживающие за ее пределами. Как правило, доли людей, сохранивших этнический родной язык, самые высокие в старших возрастных группах и самые низкие — в подростковых. Это подтверждается нашими полевыми наблюдениями и данными всесоюзных и всероссийской переписей населения. Материала, касающегося распределения мордвы по владению родным языком по 1926 г. и 2002 г., не имеется, поэтому сделаем анализ, начиная с 1959 г.

От переписи к переписи понижается число лиц мордовской национальности, считающих мордовский язык родным, и наоборот, увеличивается число людей, владеющих русским языком.

Таблица доступна в PDF версии журнала.

Миграция увеличивала территориальное рассредоточение мордвы, ускоряла ее этническое сближение с инонациональным, особенно русским, населением. Результатом миграции мордовского населения из пределов Мордовии стал чрезвычайно смешанный характер расселения мордовского народа. Это нашло отражение в понижении процента мордвы в общей массе населения, сокращении размеров сплошных ареалов мордовских поселений и в увеличении количества селений, где мордва проживает вместе с другими народами. Основная масса мордовского населения на Дальнем Востоке проживала в селениях, где составляла меньшинство. Соседями мордвы были, как правило, русские, украинцы, чуваши и татары. Данные полевых экспедиций показывают, что в настоящее время смешение мордовского народа усиливается в результате урабанизационных процессов, характерных в целом для РФ и для исследуемого региона. В то же время часть мордвы сохранила свою самобытность. Из своей родины на новые места она перенесла навыки и культурные традиции, которые со временем изменялись под воздействием природных и экономических условий, взаимовлияния различных национальных групп.

Мордовский народ принес на Дальний Восток высокую земледельческую культуру средней полосы России, ряд новых, неизвестных местным жителям пород скота и видов сельскохозяйственных растений. Для мордовских переселенцев характерна стабильность пищевого комплекса. В результате переселения в традиционном питании мордовского этноса определись два направления в развитии модели питания: восстановление традиционного питания и пополнение рациона за счет местных производительных ресурсов и кулинарного опыта народов, населяющих Дальний Восток. Однако основная традиционная пища мордвы сохранилась с преобладанием зернобобовых и кисломолочных продуктов, а также растительных и мясных, но при этом возросло употребление продуктов рыболовства. Верность культурным традициям своего народа, их сохранность на протяжении более сотни лет в новых природных условиях и иноэтниче-ском окружении являются ярким свидетельством высокого уровня адаптации, сохранения материальной и духовной культуры мордовского этноса. В жилище и хозяйственных постройках мордвы Дальнего Востока находят отражение общерегиональные атрибуты, в то же время здесь обнаруживаются локальные особенности, отдельные элементы жилища и усадьбы имеют свои этнокультурные корни (от бесплановой застройки к рядовой и уличной; от простой избы — к избе с сенями, пятистенке и крестовику).

Высокая адаптивная роль семьи и семейно-бытового уклада в освоении нового региона во многом обусловливалась не только духовными основами, но и высокой приспособляемостью к конкретным условиям и заимствованиями мордвы от соседних дальневосточных славянских, тунгусо-маньчжурских, палеоазиатских и восточноазиатских народов. Выявлено, что мордва на новом месте сумела сохранить некоторые архаические элементы семейной обрядности, но не смогла сформировать обширное культурное пространство с превалированием традиций какой-то одной региональной группы мордовского этноса. Разновременные, разнонаправленные и неодинаковые по численности и составу потоки мордовского народа обусловили появление здесь зон с преобладанием местных традиций в родильной, свадебной и похоронно-по-минальной обрядности. Календарно-обрядовая традиция в хозяйственно-бытовой жизни мордвы занимает важное место. С течением времени она претерпела серьезные изменения, хотя до настоящего времени мордвой-переселенцами сохранены некоторые традиционные календарные праздники, привезенные с собой. Переселенцы, как правило, в новой среде пытались воссоздать традиционные формы жизнедеятельности как в материальной, так и в духовной сферах, что и приводило к вторичной актуализации и консервации определенных традиций в условиях этнической миграции. С другой стороны, в результате совместного проживания с другими народами Дальнего Востока в быту мордвы произошло взаимное обогащение праздничного быта.

Исследование этнического компонента в миграциях должно находиться в центре внимания государства. При этом следует учитывать как современную ситуацию, так и результаты многолетнего процесса накопления российского демографического потенциала на Дальнем Востоке. Необходима выработка новой системы мер остановки оттока и стимулирования притока российских мигрантов на Дальнем Востоке, а также действенных механизмов контроля над иностранной иммиграцией, среди них — развитие этнокультурных институтов (конфессий, общественных объединений, школ, печати и пр.), играющих важную роль в сохранении этнической идентичности мигрантов; формирование этнополитической элиты и ее роль в социально-культурной жизни диаспорных групп и взаимоотношениях с органами власти. Эффективность изучения обозначенных вопросов зависит от совершенствования материальной базы научных разработок, а также от творческого сотрудничества ученых и представителей органов управления.

Во исполнение Указа Президента РФ «О праздновании тысячелетия единения мордовского народа с народами Российского государства» 7—10 апреля 2010 г. в Приморском крае проводились дни Республики Мордовия под названием «Все мы — Россия!». Мероприятие прошло при участии Министерства регионального развития РФ, Администрации Главы РМ, Государственного Собрания РМ, Правительства РМ и Администрации Приморского края. Делегация Мордовии в Приморском крае принимала участие в нескольких деловых и праздничных мероприятиях. 8 апреля в Приморской государственной публичной библиотеке им. М. Горького и Приморском государственном объединенном музее им. В. К. Арсеньева проводилась презентация книги «Мордва Дальнего Востока». Министр по делам национальностей в РМ выступил с докладом «Межкультурный диалог народов России как фактор единения и сохранения целостности многонационального государства». Заместитель министра по делам национальностей в РМ совместно с другими делегатами передал книги по истории, языково-культурным традициям и современному социально-экономическому состоянию Республики Мордовия в фонды библиотеки. С ответным словом от Приморского края выступили старший научный сотрудник отдела этнологии Института истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН, член Совета Ассамблеи народов Приморья, а также руководитель инициативной группы по созданию национально-культурной организации представителей мордовского народа в Приморском крае и др.

На следующий день состоялась встреча делегации Мордовии с С. М. Дарькиным, губернатором Приморского края, и администрацией Приморского края. Проходили и другие яркие массовые культурные мероприятия, которые прошли на высоком уровне, в очень дружественной, теплой обстановке. Это и есть единение, ради которого и прибыли представители Мордовии на Дальний Восток.

Таким образом, единение народов российского государства имело важное значение в развитии полиэтнического российского государства и дальнейшего укрепления его могущества. Единение мордовского народа с Россией было важным этапом в истории создания российского многонационального государства. Единение в целом имело прогрессивное значение. Оно создало более благоприятные условия для социально-экономического, политического и культурного развития народов. Этнокультурные отношения мордвы с другими народами России обогащают и тех, и других. Разнообразие культур может придать новые краски самобытности народа, который делается богаче в этническом и интеллектуальном плане, впитывая ценности тех народов, с которыми непосредственно постоянно связан. Чем богаче и многообразнее культура каждого, пусть самого малочисленного народа, тем больший вклад поступит в сокровищницу мировой цивилизации. Все, что достиг мордовский народ, стало возможным благодаря единению с другими народами.

ПРИМЕЧАНИЯ

¹ См.: Никонова Л.И., Биккейкин Е.Н., Зубов И.В., Гусева Т.М., Ильин Д.Ф. 1000 лет единения // Мордовия: наука, инновации, новые технологии. 2009. № 1. С. 27—28, 32.

² См.: Никонова Л.И., Щанкина Л.Н. Мордовская диаспора Дальнего Востока (по материалам этнографической экспедиции 2004 г.) // Мордовия: наука, инновации, новые технологии. 2005. № 2. С. 40.

³ См.: Никонова Л.И. и др. Мордва юга Сибири / под ред. В.А. Юрченкова, Л.И. Никоновой; НИИ гуманитар. наук при Правительстве РМ. Саранск, 2007. 312 с.; Никонова Л.И., Щанкина Л.Н., Шерстобитова Ж.В. Мордва Западной Сибири: в 2 ч. Ч. 1. Село Калиновка: сибирская история и мордовские традиции / под ред. В.А. Юрченкова. Саранск, 2009. 112 с.; Никонова Л.И., Щанкина Л.Н., Охотина Т.Н., Махалов С.А. Мордва Саратовской области: в 2 ч. Ч. 1. Петровский район / под ред. В.А. Юрченкова. Саранск, 2009. 200 с.; Никонова Л.И., Щанкина Л.Н., Авдошкина Н.Н., Савка В.П. Мордва Дальнего Востока / под ред. В.А. Юрченкова; НИИ гуманитар. наук при Правительстве РМ. Саранск, 2010. 312 с.

⁴ См.: Никонова Л.И., Щанкина Л.Н. Мордовская диаспора Дальнего Востока ... С. 8.

⁵ См.: Козлов В.И. Расселение мордовского народа в середине XIX — начале XX вв.: автореф. дис. ... канд. ист. наук. М., 1956. С. 11.

⁶ См.: Ващук А.С., Чернолуцкая Е.Н., Королева В.А., Дудченко Г.Б., Герасимова Л.А. Этномиграционные процессы в Приморье в XX веке. Владивосток: «ИИАЭ ДВО РАН», 2002. 227 с.

⁷ См.: Разживин В.Ф. Динамика сельского населения Мордовской АССР (1926—1979 гг.) // Сельское хозяйство и крестьянство Среднего Поволжья в условиях развитого социализма. Чебоксары, 1982. С. 66.

⁸ См.: Козлов В.И. Национальности СССР: этнодемографический обзор.М., 1982. С. 81.

⁹ Там же. С. 105.

¹⁰ См.: Мордовия в период Великой Отечественной войны 1941—1945 гг. Саранск, 2005. Т. 1. С. 83.

¹¹ См.: Кичев Л.М. Руководство КПСС формированием и развитием рабочего класса в автономных республиках и областях в годы первых пятилеток. 1928—1937 гг. (на примере Мордовской АССР): автореф. дис. . канд. ист. наук. М., 1980. С. 4.

¹² См.: История крестьянства СССР. История советского крестьянства. М., 1987. Т. 3. С. 24—25.

¹³ Там же. С. 28.

¹⁴ Там же. С. 29.

¹⁵ Там же. С. 28—31.

¹⁶ Там же. С. 148.

¹⁷ См.: Козлов В.И. Национальности СССР ... С. 107.

¹⁸ Таблица составлена по: Центральный государственный архив Республики Мордовия, Ф.Р-473, Оп. 1, Д. 183, Л. 32; Д. 296, Л. 273.

¹⁹ См.: Лаллукка С. Восточно-финские народы России. СПб., 1997. С. 106—107.

²⁰ См.: Тавадов Г.Т. Этнология: учебник для вузов. М.: Проект, 2004. С. 216—217.

²¹ См.: Всесоюзная перепись населения 1926 г. М., 1929. Т. 9. С. 79; Итоги Всесоюзной переписи населения 1959 г. М., 1963. С. 334—336; Итоги Всесоюзной переписи населения 1970 г. М., 1973. Т. 4. С. 71, 75—77, 91,

117, 328; Национальный состав населения РСФСР. По данным Всесоюзной переписи населения 1989 г. М., 1990. С. 147—149, 151; Национальный состав и владение языками, гражданство. Итоги Всесоюзной переписи населения 2002 г. М., 2004. Т. 4. Кн. 1—2. С. 1876—1887; Национальный состав населения Республики Мордовия. Итоги Всероссийской переписи населения 2002 года: стат. сб. Саранск, 2005. № 932. С. 93—94.

²² Таблица оставлена по: Всесоюзная перепись населения 1926 г. Т. 9. С. 79, 106—107; Итоги Всесоюзной переписи населения 1959 г. С. 334—336; Итоги Всесоюзной переписи населения 1970 г. Т. 4. С. 71, 75—77, 91, 117, 328; Национальный состав населения РСФСР. По данным Всесоюзной переписи населения 1989 г. С. 663—666, 669—673, 684—686, 690—693, 718—719; Национальный состав и владение языками, гражданство. Итоги Всесоюзной переписи населения 2002 г. Т. 4. Кн. 1—2. С. 113—120.

Поступила 15.03.10.