Е. В. Жаднова. Конструирование идентичности в рамках перформативных концепций

Е. В. ЖАДНОВА

КОНСТРУИРОВАНИЕ ИДЕНТИЧНОСТИ В РАМКАХ ПЕРФОРМАТИВНЫХ КОНЦЕПЦИЙ

ЖАДНОВА Екатерина Владимировна, аспирант кафедры социологии и политологии Самарского государственного университета.

Ключевые слова: идентичность, перформативные действия, село, пьянство

Key words: identity, performative actions, village, drinking

В перформативных теориях понятие идентичности связывается с действиями субъекта, которые способствуют производству нового социального порядка и определяют принадлежность к нему. В статье основное внимание сосредоточено на анализе контекста осуществляемых действий.

In performative theories, the concept of identity is associated with actions of a subject, which contribute to the production of a new social order and determine the belonging to it. The paper focuses on the analysis of the context of the implemented actions.

Идентичность — один из наиболее спорных и многозначно интерпретируемых концептов в современной социальной теории. Особую роль в его реинтерпретации сыграл так называемый перформативный поворот, провозгласивший перформанс (социальное действие, ориентированное на аудиторию и осуществляемое в определенных условиях) основой производства социальности.

Идентичность в перформативных теориях различного уровня представляется как система действий субъекта, одновременно и производящих социальный порядок, и обозначающих принадлежность к нему. Так, в рамках драматургического подхода Э. Гофмана, перформативные действия, осуществляемые субъектом на социальной сцене и основанные на управлении впечатлениями, призваны произвести или закрепить его в выбранной социальной роли¹.

В теории перформативности Дж. Батлер идентичность предстает уже не как результат сознательного конструирования и манипулятивного выбора субъекта, а как система властной категоризации, связанная с определенными действиями, укрепляемая и закрепляемая рутинностью последних: «идентичность конституируется в процессе представления теми самыми "проявлениями", которые считаются ее результатами»².

Приведенные подходы призваны маркировать крайние точки перформативных теорий, логические оппозиции. Однако можно заметить, что и та, и другая теория, описывая производство идентичности, склонны фокусироваться скорее на действии, производящем идентичность, фактически игнорируя контексты, влияющие на ее формирование.

Основываясь на материалах полевого исследования сел Новгородской и Самарской областей (оно проведено в 2010 г. научной группой Центра независимых социологических исследований и Самарского государственного университета), обозначим возможности и ограничения применения концепта идентичности в качестве аналитической рамки в исследованиях села. В анализе мы сосредоточимся на пьянстве как перформативном действии не потому, что эта практика весьма распространена в селах, но потому что именно она позволила наиболее отчетливо обозначить различия в организации социального пространства и баланса власти.

Село Самарской области расположено в 40 км от г. Самары и является районным центром и центром поселения. В селе, по данным официальной статистики, проживают 7 958 чел.³ В этом селе пьянство, а точнее противодействие ему, используется как один из значимых поводов мобилизации деревенского сообщества, инициируемых и регламентируемых властью, укрепляющих позиции властных структур как координаторов «борьбы с распитием» и модераторов социальной жизни села.

Для борьбы с питейными практиками в селе была создана «общественная комиссия», объединяющая представителей местных органов власти и общественности (публичных людей, обладающих определенным авторитетом): главный врач, руководитель местного хлебозавода, ремонтно-эксплутационных мастерских, пенсионер и т. д. В обязанности комиссии входит проведение «вечерних рейдов», в ходе которых участники следят за недопущением алкогольных практик среди подростков на улице и в местных кафе. Основной санкцией становится социальное порицание и беседа с родителями в случае, если задерживается подросток. При неоднократном повторении подобных практик лицо, не достигшее совершеннолетнего возраста, может быть поставлено на учет в комиссии по делам несовершеннолетних. В данном случае можно говорить о производстве со стороны власти так называемой квир-идентичности, в понимании Дж. Батлер, формирующейся посредством дискурса стыда. С представителями старших возрастных групп среди местных жителей работу осуществляет полиция, которая по выходным и в зависимости от сезона в будние дни также проводит рейды. Выявление таких групп позволяет реализовывать определенные программы в отношении данной группы.

Местные жители в меньшей степени включены в процесс непосредственного определения, номинирования групп «пьяниц», хотя повседневная жизнь и является опосредующим звеном между отдельным индивидом и сообществом в целом. В основном сельчане занимают позицию невмешательства в ход этого процесса. Тем не менее в зависимости от времени года в местном сообществе на бытовом уровне межличностного взаимодействия актуализируется проблема пьющих групп населения, с деятельностью которых связывается, например, воровство на приусадебных участках: «Вечером пойдешь — там огурцы, помидоры. Утром приходишь, а их нет. Ну, невозможно, надо охранять. Приходишь, раз морква, а лука нет. Ну, кто? Или городские, или бомжи, кто не работает, а жить охота. Смотришь, с дачи едешь вечером, он нигде не работает, едет на велосипеде на дачи, что ему там, знаешь, ты у него, живу столько лет здесь, нет ничего. Утром смотришь, он на рынке морковью и твоим луком торгует. Ты же не скажешь. Он же не отметил, что твой-то лук. Правильно?! Приехал, ну что, лук зеленый, будем убирать нет? Да, давай подергаем, раз, ботва, а лука нет, они выдергивают, лук обрезают, а ботву на место вставляют» (местный житель, 59 лет, вахтер на хлебозаводе).

Инф.: «Ну, там, украдут чего, это уж... (смеется) Есть нечего... Работать не хотят. У нас есть один такой. Не работает, а летом картошку у соседей подергал. А второй видел, говорит: "Вот, он чистил". Он пошел, а тот говорит: «А я что, должен с голоду умирать?».

Инт.: « Не побили его, в полицию не обратились? Или просто высказали?».

Инф.: « Ну, вот он говорит: "А что я с ним сделаю, раз он есть хочет?"» (местная жительница, 63 года, пенсионерка).

В целом местное население относится лояльно к подобным практикам, в частности к потреблению алкоголя, но при условии их нерегулярности и непубличности. Публичным и частично легитимным пространством потребления алкоголя являются кафе и проводимые в вечернее время крупные сельские праздники: «Муж (муж — полицейский. — Е. Ж.) звонит, говорю: "Там, в центре (главная площадь села. — Е. Ж.), что есть, что ли?" Он говорит: "Да, уже пьяных отсюда везу. Он тридцать первого декабря дежурил"» (местная жительница, 33 года, торговый работник).

Процесс называния, идентификации группы «пьющих» в селе Самарской области в большей мере происходит на уровне официальных институций, формулирующихся на общегосударственном и локальном уровне. Но сельская специфика проявляется в том, что представители местных органов власти непосредственно погружены в эту сельскую среду, имеют длительные контакты на формальном и неформальном уровне с жителями, а также в той или иной мере являются выходцами из местного сообщества. Теснота межличностных социальных связей представителей органов власти, местных инфраструктурных объектов и местных жителей позволяет разрешать возникающие ситуации не только на бытовом уровне, но и на официальном.

Село Новгородской области является центром поселения. От областного центра село отделяет 200 км, до ближайшего города — 60 км, а районный центр находится в 20 км от села, где проходит крупная железнодорожная магистраль. В селе официально зарегистрировано 418 чел.⁴ Здесь, в отличие от села в Самарской области, местные органы власти придерживаются стратегии замалчивания о «пьющих» группах населения. Подобное нивелирование «проблемных» семей или отдельных жителей позволяет местным органам власти, с одной стороны, демонстрировать хорошие статистические показатели, с другой — перекладывать ответственность за формирование маргинальности и осуществление перформа-тивных действий на местных жителей.

Так, сельчанами была создана «комиссия общественного порицания» для курирования семей, находящихся в социально опасном положении. Представители органов местной власти информированы о деятельности этой комиссии, но не принимают непосредственного участия в ее работе. В данном случае местные жители наделяют себя властью идентифицировать других жителей как пьющих, основываясь на повседневно демонстрируемом ими поведении.

Нивелирование роли местных органов власти, как основных агентов номинации, производящих сельское пространство, восполняется возрастанием значимости включенности в межличностные взаимодействия этих категорий местных жителей. В данной ситуации, как правило, не учитываются объективные показатели (доход, трудовая занятость и т. п.), а на первое место выходит репутация индивида среди односельчан, накопленная в предыдущие годы, опыт взаимодействия с конкретным человеком: «Мой отец последнее время сильно пил. Если бы вы приехали и увидели его, вы бы подумали, что он опустившийся человек. Но здесь, в селе все знали, что он хороший человек, что он пил не всегда, и относились к нему как хорошему человеку» (местный житель, 22 года, помощник машиниста на железной дороге).

Тихое пьянство, не сопровождающееся деструктивными практиками, как правило, не подвергается общественному порицанию и является легитимным. Исходя из этого положения, члены неблагополучных семей не подвергаются полной социальной изоляции и отторжению местным сообществом и время от времени жители села нанимают их для выполнения незначительных хозяйственных работ. В большинстве случаев прием на работу связывается с желанием оказать помощь представителям местных маргинальных групп, тем самым осуществляя контроль за их жизнедеятельностью: «Ко Дню советской армии Ваське сделала кулек. Думаю, кто ему даст? Я говорю: "Васька, вот ты не хочешь учиться, не хочешь ничего. Ведь скоро тебе в армию. Ну, и где ты, и чего ты там в армии будешь? То в рабочий батальон только тебя возьмут. Бери больше, кидай дальше. Вот твоя специальность" — ему говорю» (местная жительница, 81 год, пенсионерка).

В случае этого села делается меньший акцент на моральную сторону проблемы. Невключенность представителей местных органов власти в официальную проблематизацию дискурса пьющих сельчан может привести к созданию «местечковой» маргинальной идентичности. В итоге это ограничивает доступ к данной категории населения, институтам государственной помощи, перекладывая ответственность на местных жителей, которыми может быть оказана ситуативная «соседская» поддержка.

Подводя итог, можно сказать, что идентичность связывается с осуществляемыми рутинизированными действиями и называнием. Во многом это связано с действиями властных институций. Подобное называние изначально генерализировано, носит безличный характер, но современные научные подходы часто не учитывают контекст, в котором осуществляются эти действия, происходит называние. Особенностью сельского контекста является плотность социальных взаимоотношений, постоянная смена ролей. Поэтому идентификация редко реализуется как продукт исключительно властных институтов. Основываясь на результатах исследования, уместно говорить о ситуативном назывании, основанном на увещевании, стыде и т. п. Здесь уже субъект, «пьющий», не является некоей безликой категорией, за ним продолжает сохраняться субъектность, т. е. он остается участником разделенного опыта — продолжает оставаться знакомым, соседом, одноклассником и т. п. Пьяницы редко маргинализируются, так как они не воспринимаются в качестве абстрактной категории, местные жители продолжают помнить, какими они были. Так появляется новый репутационный контекст. Также очень важной оказывается регулярность питейных практик: «он пил не всегда», «когда бросал пить» и т. п. Если же и осуществляется какая-то категоризация местных жителей, то это скорее свидетельствует о силе властных институций или сотрудничающих с ними структур.

ПРИМЕЧАНИЯ

¹ См.: Гофман Э. Представление себя другим в повседневной жизни / пер. с англ. и вступ. ст. А.Д. Ковалева. М.: Канон-Пресс-Ц, Кучково поле, 2000. 304 с.

² См.: Butler J. Gender trouble: Feminism and the subversion of identity. N. Y.: Routledge, 1990. P. 25.

³ См.: Всероссийская перепись населения — 2010. URL: http://www. gks.ru/free_doc/new_site/perepis2010/croc/perepis_itogi1612.htm (дата обращения: 24.12.2013).

⁴ См.: Федеральная служба государственной статистики. URL: http:// www.gks.ru/scripts/db_inet2/passport/table.aspx?opt=496454222010 (дата обращения: 24.12.2013). Поступила 24.01.2014.

E. V. Zhadnova. Construction of Identity within the Performative Concepts

In recent decades, the performative theories have increasingly spread. Performance becomes the production basis of the social world. The paper is devoted to the production of identity in the performative concepts. Identity is constructed by the actions of a subject, which produce social order and determine the belonging of the subject. The aim of this paper is to expose the contexts of performative actions and to determine how they affect the production of identity.

One of the peculiarities of formation of the identity categories is that they are designated by the authorities. Such a naming is primordially generalized and impersonal. Specificity of the rural context is in the density of social interactions and in constant change of roles. Therefore the identification is rarely realized solely as a product of the state authorities. The results of this study reveal situational naming, based on the admonition, shame, etc. In this case the subject («a drunkard») is not an impersonal category. He retains subjectivity, remains a participant in a shared experience, continues to be a friend, a neighbor, a classmate, etc. Drunkards are rarely marginalized because they are not perceived as an abstract category and other local residents continue to remember them as they used to be before. So a new reputational context appears. Regularity of drinking practices proves to be important for construction of the identity: «he was not a drunkard before», «when he was giving up drinking», etc. If there any categorization of local residents happens, this is more an indication of the strength of governmental institutions or related structures.

ZHADNOVA Ekaterina Vladimirovna, Postgraduate at the Department of Sociology and Political Science, Samara State University (Samara, Russian Federation).