Г. М. Барашков. Аналоговые формы гражданского общества (на примере Индии и стран Латинской Америки)

Г. M. БАРАШКОВ

АНАЛОГОВЫЕ ФОРМЫ ГРАЖДАНСКОГО ОБЩЕСТВА   (НА ПРИМЕРЕ ИНДИИ И СТРАН ЛАТИНСКОЙ    АМЕРИКИ)

БАРАШКОВ Григорий Михайлович, доцент кафедры политических наук Саратовского национального исследовательского государственного университета имени Н. Г. Чернышевского, кандидат политических наук.

© Барашков Г. М., 2016

Ключевые слова: аналоговая модель, гражданкское общество, институты гражданского    общества, демократия, демократизация, модернизация, традиционализм, кастово-джатная система

Аннотация. В статье рассматриваются аналоговые формы гражданского общества на примере Индии и стран Латинской Америки. Анализируется становление и развитие гражданского общества в этих регионах мира, его специфика и характерные черты. Показано, что формирующиеся модели гражданского общества незападного ареала обладают специфическими чертами, определяемыми особым характером цивилизационного развития этих стран.

Реферат. Введение: формирующиеся модели гражданского общества в Индии и странах Латинской Америки мира обладают функциональными особенностями, определяемыми ходом культурно-исторического развития этих стран и отличающими их от аналогичных институтов в других регионах мира.

Материалы и методы: использованы материалы публикаций исследований зарубежных и российских ученых, занимающихся данной проблематикой, а также материалы, основанные на собственных умозаключениях. В основе исследования лежат принципы сравнительного, структурно-функционального, системного методов.

Результаты исследования: введена методологическая новация — аналоговое гражданское общество, которая подразумевает, что в развивающейся политической системе, участвующей в цивилизационной конкуренции с другими системами, исторический опыт и накопленные ресурсы которых она намеревается использовать в своих интересах прямо, например путем привлечения идей, технологий, инвестиций, или косвенно (создавая такие же ресурсы у себя путем, например, модернизаций и социальных мобилизаций), изначально не предусмотрено органической связи между идеологически отрефлексированным смыслом существования этой системы, формами этого существования и функциональностью основных институтов. Смысл существования такой системы состоит в том, чтобы использовать формы, принципы, механизмы, наработанные в ходе исторического развития одних социально-политических систем, для решения именно их очень конкретных и специфических задач, а также для решения совершенно других задач, часто даже не очень конкретных.

Обсуждения и заключения: в предлагаемом контексте гражданское общество не выступает символом уникальности западной цивилизации. Реалистический учет объективных тенденций мирового развития не требует разрушения собственных цивилизационных основ, скорее, наоборот, в них на институциальном уровне должны быть встроены достижения Запада, что в итоге приведет опять к усилению культурной самоидентификации. Опыт таких государств, как Индия и страны Латинской Америки, отвергших вестернизацию, но в процессе модернизации превратившихся в современные общества, свидетельствует о том, что мощная корпоративность не противостоит индивидуализму, традиционная стратификация может способствовать установлению парламентского строя, а сохранение цивилизационной самобытности не препятствует эффективному экономическому развитию. В настоящее время вопрос стоит о формировании такого вида гражданского общества, который был бы адекватен современной эпохе.

На первый взгляд, вопрос о наличии и функционировании гражданского общества в незападном ареале исключает сколько-нибудь реальные мотивы для его постановки в исследовательском плане ввиду некоторых условий развития и становления этих обществ, особенно учитывая евро-аме-риканское происхождение и довольно рыхлое содержание самой концепции гражданского общества, разнообразие его моделей, характеристик гражданских организаций, сфер и направлений их деятельности, отношений с государством, рынком и т. д. Могут ли гражданские общества существовать вне западной цивилизации? Некоторые исследователи в этом сомневаются по причине связи этого понятия с особой исторической траекторией западных обществ. Построение социальных отношений на общинной, этнической или религиозной основе, как и смешение государственной и частной сфер, вроде бы должно препятствовать развитию гражданских обществ в полном смысле этого слова.

Вместе с тем при исследовании общей проблематики гражданского общества вряд ли можно исходить из существующей какой-то единой «нормативной» его модели. Это объясняется тем, что в мире сложно найти страны с комплексом абсолютно идентичных культурно-исторических, экономических, политических и иных условий развития, которые бы укладывались в некое лекало. Есть некий набор признаков «идеального» гражданского общества, в наибольшей мере существующий в экономически и демократически развитых государствах. Страны догоняющего развития, в том числе страны Юго-Восточной Азии и Латинской Америки, с разной степенью настойчивости пытаются освоить этот набор, который, накладываясь на местную специфику, порождает своеобразные формы гражданских отношений.

Есть мнение, что препятствием для становления гражданского общества в странах незападного ареала являются два фактора. Во-первых, западное происхождение этого феномена. Во-вторых, существенное различие в характере формирования общественных организаций, которые на Западе образуются на добровольной основе, а в странах незападного ареала при доминирующей роли государства¹. Между тем в незападных странах, включая страны Азии и Латинской Америки, гражданское общество пробивает себе дорогу, привнося в свое содержание элементы, определяемые цивилизационной природой населения того или иного региона. Вполне успешное гражданское общество существует в ряде регионов мира, отличающихся от западных по своим цивилизационным моделям (Япония, Южная Корея, ЮАР и др.).

В странах незападного ареала формируются модели гражданского общества, которые со временем приблизятся по некоторым параметрам к «западному образцу», но в то же время будут обладать специфическими чертами, определяемыми особым характером цивилизационного развития этих стран.

Анализ традиционных обществ, вставших на путь демократизации и модернизационных преобразований позволяет сделать вывод о возникновении в них некого нового качественного состояния, своеобразного симбиоза, в результате наложения и проникновения западных культурных начал на традиционные ценности². Процессы вестернизации влияют на традиционные общества неоднозначно: с одной стороны, они, несомненно, воздействуют на политическую культуру этих обществ, внедряя политические ценности, интегрируя их в свое политическое пространство. С другой стороны, чем больше признаков вестернизации наблюдается в политической жизни таких регионов, тем больше сопротивления традиционного западному влиянию. Такая ситуация вызывает вопрос «Чего в таких обществах хотят больше — демократии или достойной жизни?». Вместе с тем Дж. Коэн и Э. Арато предполагают, что демократия никогда не может быть полностью институционализирована и что процесс демократизации бесконечен³.

Н. И. Шестов, исследуя политическую культуру, отмечает, что на современном этапе на передний план в ней все более выходят универсальные, «общечеловеческие» идеи и ценности. «Но не они в конечном итоге определяют специфику развития национального политического процесса. Они, скорее, создают некоторый “цивилизационный фон”, в сравнении с которым, корректируется структура и содержание идейного обеспечения современных политических процессов в различных государствах. В гораздо большей степени упомянутая специфика предопределена массивом так называемых социально-мифологических представлений о политической реальности. Они, эти представления, создают неповторимую историческую и национальную окраску политической культуры и в известной мере ее своеобразное внутреннее качество»⁴. Сказанное как нельзя точно характеризует политические процессы в традиционных обществах, привнося в них особенность и неповторимость, в частности в формировании и функционировании гражданского общества.

Исследуя становление и развитие институтов гражданского общества в Индии, следует отметить некую двойственность индийского политического сознания и процесса, явившуюся результатом пребывания Индии долгое время в качестве британской колонии. Именно поэтому в формальном плане «Индия во многих отношениях воспроизводит элементы политико-правовой организации западных обществ (парламентаризм, политические свободы, юридическое равенство прав). Но на низовых и повседневных уровнях своей социополитической жизнедеятельности Индия руководствуется иными началами»⁵, которые остались прежними, образуя основные параметры индийской микрополитики. Такая ситуация сложилась потому, что индийское общество разбито на множество каст, каждая из которых имеет свою идентичность. Именно кастово-джатная система, малые локальные общности выступают в качестве основы индийской политики на неформальных уровнях⁶. Взаимоотношения и взаимодействия между кастово-джатными группами по широкому спектру индийской политики, будь то организация коалиционного правительства либо формирование местных элит и т. д., являются определяющими и образуют основные параметры индийских социально-политических отношений.

Заимствованная у Запада партийно-политическая система в Индии во многом является основой развития институтов гражданского общества. Среди функций этой системы, имеющих непосредственное отношение к гражданскому обществу, можно выделить две наиболее важные.

Во-первых, партийно-политическая система достаточно эффективно обеспечивает интеграцию различных уровней (местный, штатовский, федеральный) поляризованного гражданского общества. Интеграционная функция реализуется в двух плоскостях — по вертикали, т. е. сопряжение общеиндийских общественно-политических процессов с соответствующими процессами в штатах и дистриктах, и по горизонтали — сведение многочисленных этнических, социальных, конфессиональных и иных групп в единую национально-территориальную общность, поддерживаемую в равновесии общезначимыми и общепринятыми нормами, принципами, ценностями, регулирующими межличностные отношения.

Во-вторых, как часть организационно-институциональной инфраструктуры гражданского общества партийнополитическая система своей деятельностью обеспечивает непрерывное и «естественное» пополнение и обновление политической элиты. В ходе политического пресса происходит спонтанное выдвижение на руководящие позиции в партиях и государстве наиболее деятельных, одаренных и профессионально подготовленных политиков. Значение этого обновления элит многократно возрастает в условиях перехода общества к более зрелой модели экономического роста и к более усовершенствованной системе организации социально-политического пространства.

Будучи одним из важных институтов гражданского общества, политические партии поддерживают непрерывность политического процесса, обеспечивая устойчивую связь между государством и обществом. В частности, расширяя пространство публичного политического процесса, индийские партии пытаются уменьшить отчуждение между «периферийными» группами населения («зарегистрированные» племена, хариджаны, сельскохозяйственные рабочие, деклассированные элементы и группы в городах) и властвующей элитой. Более того, в Индии появляются партии, притязающие на представительство интересов социально ущемленных сегментов общества, играющие все более активную роль в общенациональной расстановке социально-политических сил. Способствуя преодолению возникающих противоречий в обществе, политические партии совершенствуют механизмы реагирования на вновь возникающие претензии к власти, повышают общий потенциал разрешения конфликтов. Как следствие, правящая элита Индии, как правило, предпочитает политическое решение любого конфликта силовым методам выхода из кризисных ситуаций. Действуя сообразно законам открытой, публичной политической жизни, индийские партии выступают и как сознательная сила политической социализации, внедряя определенные ценности в сознание индийского общества посредством политических технологий и диалога политиков с электоратом.

Очевидно, включение новых массовых групп в современный политический процесс создает фундамент политической стабильности в обществе, резко отличающемся от «западного» по таким базовым характеристикам, как: неравномерность распределения национального дохода между социальными группами, перепады в уровне социально-экономического развития регионов Индии, глубокие различия в образе жизни и в мотивациях хозяйственной деятельности у социально-профессиональных, национально-этнических и конфессиональных общностей Индостана.

Исследуя гражданское общество в странах Латинской Америки, необходимо отметить ряд ключевых факторов, которые повлияли на формирование политической культуры латиноамериканского общества и, как следствие, создали некую матрицу процессам гражданской самоорганизации и модель взаимодействия государства и общества. Подчеркнем, что «в основе латиноамериканской политической культуры лежат три составляющие: цивилизации доколумбовой эпохи, испано-португальский католицизм и стремление к обновле-нию»⁷. Важным звеном в структуре гражданского общества латиноамериканских стран выступали низовые христианские общины, занимавшие не только просветительством населения, организацией экономической помощи в периоды ухудшения экономической ситуации, но и правозащитной, и политической деятельностью, особенно в странах с недемократическими политическими режимами.

Однако в странах Латинской Америки в качестве основы отношений принята доминирующая роль государства по отношению к обществу. Это восходит к католической идее «органического государства»⁸, способствовавшей формированию и укоренению корпоративистских тенденций в сочетании с испанской колониальной традицией и наследием индейских цивилизаций ацтеков и инков. В XIX — начале XX в. эта традиция была несколько нарушена. У власти оказывались либо слабые олигархические демократии, либо военные диктатуры. Однако в 1930-х — 1950-х гг. популистские режимы воплотили государственно-центричную матрицу развития в Латинской Америке в наиболее полном и законченном виде⁹.

Суть популизма заключалась в желании государства интегрировать общество при активном государственном вмешательстве. В политическом плане это предполагало доминирующую роль государства в решении всех вопросов, включая воспроизводство порядка смены формы организации политической жизни. Может создаться впечатление, что современный популизм идейно близок органической государственности и продолжает ее традиции. Однако органическая теория генезиса государственного порядка исключает проявление любых несанкционированных общественных инициатив в политической жизни, т. е. того, что лежит в основе популизма. Логичнее это представить не как развитие одной базовой традиции, а как череду попыток в определенных политических ситуациях возвести конкретные способы решения частных политических проблем в ранг базовой традиции и принудить общество (отсюда и устойчивая сила государственных институтов при всех изменениях режимных характеристик государственной власти) вопреки многообразию и сложности собственного исторического опыта относиться к ним именно как к вековой традиции, отменить которую, впрочем, можно, если установить на месте одной военной диктатуры другую¹⁰.

В социальном плане это предполагало «включение», инкорпорирование городских трудящихся и средних слоев с помощью активной социальной и перераспределительной политики и создания «сверху» корпоративных структур, охватывающих наиболее активную часть народных масс сетью государственных и полугосударственных организаций¹¹.

В странах Латинской Америки одним из базовых элементов гражданского общества выступают профсоюзы. Однако роль последних в его становлении и развитии отличается от таковой в развитых странах Запада. Это касается и отношений профсоюзов с государством. По общему правилу, чем более узкий, «элитарный» характер имели профсоюзные организации, объединяя лишь наиболее квалифицированных для своего времени рабочих, тем более свободными, добровольными и автономными от государства они были. Напротив, профсоюзы, распространявшие блага организации на огромные массы новых, неквалифицированных наемных трудящихся, были по большей части зависимы от государства (часто непосредственно созданы им), политически подчинены правящей партии и ее лидеру. К первому типу относятся профсоюзные организации, возникшие в конце Х!Х — начале XX в. в наиболее развитых странах континента — Аргентине, Чили, Уругвае — в среде «анклавного» рабочего класса горнодобывающих отраслей и городских ра-бочих-иммигрантов, занятых в обрабатывающей промышленности. Эти профсоюзы часто складывались в ходе прямого противостояния государственным репрессивным структурам, непосредственно защищавшим интересы предпринимателей.

Профсоюзы начала ХХ в., безусловно, были частью зарождавшегося гражданского общества, сферы публичной деятельности, автономной от государства и правящей олигархии. Несмотря на «элитарный», «очаговый» характер, эти профсоюзы добились в первые десятилетия XX в. значительных успехов в защите экономических и социальных интересов наемных трудящихся в целом: законодательного введения восьмичасового рабочего дня, воскресного отдыха и отпуска для рабочих.

Деятельность профсоюзов, их местных организаций, тесно связанных с новыми социальными движениями в среде маргинального населения, с низовыми христианскими общинами и левым крылом католической церкви, резко ускорила формирование гражданского общества в Бразилии. По сути, до 70-х гг. ХХ в. можно было говорить лишь об отдельных, крайне неустойчивых элементах этого общества, некоторых выдающихся личностях и институтах, пытавшихся действовать автономно по отношению к авторитарному государству. С конца 70-х — начала 80-х гг. ХХ в. старые и новые элементы соединяются в единое гражданское общество, возникновение которого ускорило падение военно-авторитарного режима и переход к демократическому правлению в 1985 г.

С точки зрения перспектив становления и развития гражданского общества в Латинской Америке тип государственных и полугосударственных профсоюзов, на первый взгляд, должен быть оценен как контрпродуктивный. Дело в том, что из независимых, отстаивающих интересы трудящихся организаций, составляющих важный элемент в структуре гражданского общества, профсоюзы, по сути, инкорпорировались в государственный механизм, оказавшись его составной частью.

Однако такая, однозначно негативная, оценка рассматриваемого процесса даже под углом зрения формирования гражданского общества была бы неполной и неверной. Проблемой, наиболее остро вставшей в эти годы, оказалась сложность взаимоотношений масс, силою экономического развития вовлекаемых в политику (к которой они раньше не имели доступа), и институтов гражданского общества, которые носили узкий, элитарный характер. Аргентинские профсоюзы первой трети XX в. были свободными от опеки государства, но закрытыми для массы новых, неквалифицированных рабочих.

Модель корпоративного государства, которую пытались воплотить латиноамериканские популистские режимы, была наиболее оптимальной и реализуемой формой объединения общества, учитывая преобладающую политическую культуру и масштабы социальной маргинализации населения. Несомненно, политика популистского государства ослабила гражданское общество, но в то же время способствовала созданию системы политических и социальных институтов, которые в последующие годы стали важной составляющей гражданского общества и придали ему новое качественное состояние.

Анализ функционирования гражданского общества в развивающихся странах, вставших на путь демократизации и модернизационных преобразований, показывает, что становление и развитие такого общества невозможны без упорядочения самого этого процесса, введения его в институционализированные экономические, политические и духовно-идеологические рамки. Важным структурообразующим фактором гражданского общества выступает государство. Роль последнего в процессе сложения основ гражданского общества выше, чем влияние государства на развитие гражданских отношений на этапе становления индустриального способа производства в Западной Европе.

Есть еще один аспект становления гражданских отношений в «незападных» обществах. Роль государства в развитии экономических основ гражданского общества проистекает и из включенности страны в мировую систему, где основные тенденции задаются научно-технической революцией. Миро-системный «демонстрационный эффект» требует от развивающихся обществ постоянного обновления материально-вещественной и технологической инфраструктуры производства, повышения эффективности всего экономического механизма. Фактически государство выступает мощным стимулятором модернизации в условиях включенности страны в отношения с высокоразвитыми социально-экономическими системами.

Объективная роль государства в становлении гражданского общества реализуется в комплексе мер, преследующих политические и экономические цели. К политическим можно отнести создание необходимых условий укрепления системы представительной демократии, регулирование отношений между различными классами и социальными группами, минимизацию социального напряжения в обществе путем проведения активной экономической политики. В сфере экономических отношений это расширение государством социального пространства гражданского общества в процессе перераспределения ресурсов, политика ценообразования и протекционизма.

Сохраняющаяся относительная самостоятельность от основных классов позволяет государству стимулировать политическую «унификацию» различных национально-этнических и социально-политических общностей. Подобная унификация обозначает формирующееся гражданское общество, составляющие которого сохраняют исторически унаследованную лингвистическую и культурную самоидентификацию и одновременно лояльны общенациональным ценностям-символам.

Таким образом, исследования современного состояния социально-политических систем, особенно гражданских обществ Индии и стран Латинской Америки, позволяют сделать вывод о том, что институты гражданского общества в странах этих регионов не просто копируются у западных обществ и затем экстраполируются на свое политическое пространство, но и, соприкасаясь с местными культурно-историческими традициями и особенностями политического процесса, приобретают своеобразие новых моделей, суть которых заключается в реализации собственных задач общественного и государственного управления.

ПРИМЕЧАНИЯ

¹    См.: Степин В.С. Гражданское общество, правовое государство и право / / Вопр. философии. 2002. № 1. С. 24—25.

²    См.: Карл Т.Л., Шмиттер Ф. Демократизация: концепты, постулаты, гипотезы (размышления по поводу применимости транзитологической парадигмы при изучении посткоммунистических трансформаций) / / Полис. Полит. исслед. 2004. № 4. С. 6—27. URL: http://elibrary.ru/item. asp?id=9164394 (дата обращения: 15.11.2015).

³    См.: Коэн Дж., Apa™ Э. Гражданское общество и политическая теория / пер. с англ.: И.И. Мюрберг и др.; общ. ред. И.И. Мюрберг. М.: Весь Мир, 2003. 784 с. URL: http://elibrary.ru/item.asp?id=19653466 (дата обращения: 10.10.2015).

⁴    Шестов Н.И. Политический миф теперь и прежде / под ред. А.И. Демидова. М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2005. С. 7. URL: http://www.ino-center.ru/doc/ Politicheskiy_mif.pdf (дата обращения: 19.12.2015).

⁵    Шестов Н.И., Барашков Г.М. Гражданское общество и его аналоговые формы // Изв. Сарат. ун-та. Нов. сер. Сер.: Социология. Политология. 2011. Т. 11. Вып. 2. С. 76. URL: http://elibrary.ru/item.asp?id=16816256 (дата обращения: 25.12.2015).

⁶    См.: Политические системы и политические культуры Востока / Моск. гос. ин-т междунар. отношений (ун-т) МИД России; под ред. А.Д. Воскресенского. М.: Восток-Запад, 2006. С. 399. URL: http://elibrary.ru/item. asp?id=24187057 (дата обращения: 25.12.2015).

⁷    Шестов Н.И., Барашков Г.М. Гражданское общество и его аналоговые формы. С. 76.

⁸    См.: Ворожейкина Т.Е. Государство и общество в России и Латинской Америке // Обществ. науки и современность. 2001. № 6. С. 8. URL: http:// ecsocman.hse.ru/data/446/384/1217/002wOROVEJKINAx20t.e..pdf (дата обращения: 20.01.2016).

⁹    Там же. С. 9.

¹⁰    Шестов Н.И., Барашков Г.М. Гражданское общество и его аналоговые формы. С. 76—77.

¹¹    Там же. С. 76.

G. M. BARASHKOV. ANALOG FORMS OF CIVIL SOCIETY (THE CASE STUDY OF INDIA AND LATIN AMERICAN COUNTRIES)

Key words: analog model, civil society, civil society institutions, democracy, democratization, modernization, traditionalism, jati caste system

Abstract. The paper deals with the analog forms of civil society exemplified by India and Latin American countries. Formation and development of civil society in these regions of the world are analyzed as well as their specificity and characteristic features. It is shown that the emerging models of civil society in non-Western nations have their own specific features determined by the special nature of civilizational development of these countries.

Synopsis. Introduction: the emerging models of civil society in India and Latin American countries have their specific features and functionalities defined by the course of historical and cultural development of these countries which distinguish them from similar institutions in other regions of the world.

Materials and Methods: the materials used are the research papers by foreign of and Russian scientists dealing with this issue, as well as materials based on the author’s conclusions. The study is based on the principles of the comparative, structural and functional methods, as well as the systematic one.

Results: the study introduced a methodological innovation of the analog civil society, which implies that in a developing political system participating in a civilizational competition with other systems historical experience and accumulated resources which it intends to use in its own interests directly, for example, by involving ideas, technologies and investments, or indirectly (by creating the same resources, for example, by means of modernization and social mobilization) no organic connection is stipulated between the ideologically reflected raison d’etre of this system, the forms of its existence and functionality of the main institutions. The raison d’etre of such a system is to use the forms, principles and mechanisms developed in the course of historical development of certain socio-political systems to solve them, the very concrete and specific tasks, to solve other tasks which often are not very specific.

Discussion and Conclusions: in the proposed context, civil society is not a symbol of uniqueness of the Western civilization. Realistic consideration of the objective tendencies of development does not require destruction of the cultural foundations, rather on the contrary, at the institutional level, the achievements of the West must be integrated which will eventually lead to strengthening of cultural identity. The experience of India and Latin American countries, which rejected Westernization but modernized and turned into modern societies, suggests that powerful corporatism is not opposed to individualism; traditional stratification may contribute to the establishment of a parliamentary system, and preservation of civilizational identity does not impede effective economic development. Currently, formation of a civil society adequate to the modern era is topical.

REFERENCES

¹    Stepin VS. Grazhdanskoe obshhestvo, pravovoe gosudarstvo i pravo [Civil society, legal state and law]. Voprosy Filosofii = Problems of Philosophy. 2002; 1:24—25.

²    Karl TL, Schmitter Ph. Demokratizacija: koncepty, postulaty, gipotezy (razmyshlenija po povodu primenimosti tranzitologicheskoj paradigmy pri izuchenii postkommunisticheskih transformacij) [Concepts, Assumptions and Hypotheses about Democratization (Reflections on Applicability of the Transitological Paradigm for the Study of Post-Communist Transformations)]. Polis. Politicheskie issledovanija = Polis. Political Studies. 2004; 4:6—27. Available from: http://elibrary.ru/item.asp?id=9164394 (accessed 15.11.2015). (In Russ.)

³    Cohen J, Arato Е. Grazhdanskoe obshhestvo i politicheskaja teorija [Civil society and political theory]. Moscow: The Whole World Publ.; 2003. 784 p. Available from: http://elibrary.ru/item.asp?id=19653466 (accessed

10.10.2015) . (In Russ.)

⁴    Shestov NI. Politicheskij mif teper’ i prezhde [Political myth is now and before]. Moscow: OLMA-PRESS; 2005. Available from: http://www.ino-center.ru/doc/Politicheskiy_mif.pdf (accessed 19.12.2015). (In Russ.)

⁵    Shestov NI, Barashkov GM. Grazhdanskoe obshhestvo i ego analogovye formy [Civil society and its analog forms]. Izvestija Saratovskogo Universiteta. Novaja serija. Serija: Sociologija. Politologija = Izvestia of Saratov University. New Series. Series: Sociology. Politology. 2011. Available from: http://elibrary. ru/item.asp?id=16816256 (accessed 25.12.2015). (In Russ.)

⁶    Politicheskie sistemy i politicheskie kul’tury Vostoka [Political systems and political cultures of the East]. Moscow: East West Publ.; 2006. Available from: http://elibrary.ru/item.asp?id=24187057 (accessed 25.12.2015). (In Russ.)

⁷    See reference number 5 in the list of References.

⁸    Vorozhejkina TE. Gosudarstvo i obshhestvo v Rossii i Latinskoj Amerike [State and society in Russia and Latin America]. Obshhestvennye nauki i sovremennost = Social Sciences and the Present. 2001. Available from: http:// ecsocman.hse.ru/data/446/384/1217/002wOROVEJKINAx20t.e..pdf (accessed 20.01.2016) . (In Russ.)

⁹    Ibid.

¹⁰    See reference number 5 in the list of References.

¹¹    Ibid.

BARASHKOV Grigory Mikhailovich, Candidate of Political Sciences, Associate Professor at the Department of Political Sciences, Saratov State University (Saratov, Russian Federation).

Поступила 31.03.2016.