Е. Ф. Черемушкина. Проблемы межкультурного взаимодействия в работах основоположников британских «Культурных исследований»

Е. Ф. ЧЕРЕМУШКИНА

ПРОБЛЕМЫ МЕЖКУЛЬТУРНОГО ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ В РАБОТАХ ОСНОВОПОЛОЖНИКОВ БРИТАНСКИХ «КУЛЬТУРНЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ»

ЧЕРЕМУШКИНА Елена Федоровна, старший преподаватель кафедры лингвистики и межкультурной коммуникации Мордовского государственного университета.

Многие академические гуманитарные дисциплины давно определили свою объектно-предметную область. Однако за последние два десятилетия вновь возник интерес к ис следованиям культуры междисциплинарного характера. В резуль тате появилась область интеллектуальной деятельности, которая по-новому осмысливает особенности разнообразия культур и раскрывает новые перспективы. В России такой интегративной областью стала культу рология, определившаяся как самостоятельная научная и учебная дис цип лина в середине 90-х гг. ХХ в. В Британии подобной интеграцией социально-гу манитарного знания в области изучения культуры являются «Культурные ис следования» («Культуральные исследования», Cultural Studies). В 1964 г. был создан Бирмингемский центр современных культурных исследований (БЦСКИ), что положило начало развитию этого направления, ставшего одним из основных в изучении культуры в англоязыч ном мире и за его пределами.

Британские «Культурные исследования» выросли из «левого ливисизма», т. е. из теории влиятельного литературного критика, культуролога и педагога Ф. Р. Ливиса (1895—1978). В работах «Массовая цивилиза ция и культура меньшинства» (1930), «Культура и окру жающая среда» (соавт. Д. Томпсон, 1933), «Образование и университет» (1943), «Величие традиции» (1948) и др. Ливис защищал идеи либера лизма, подкрепленного протес тантской этикой, ориентируясь на британскую консервативно-просвети тель скую традицию. Он противопоставлял «культуру как органиче ское един ство людей, существовавшее в Англии при Шекспире, и «цивилизацию» как век массо вого внедрения машин и утверждения этики «бента низма» (по имени позитивиста Дж. Бентама), т. е. утилитаризма, индивидуализма, эгоизма. До индустриальной революции и почти всеобщей урбанизации XIX в. Англия имела подлинно народную общинную культуру и культуру меньшинства образованной элиты, дававшую стимул для интеллектуального развития и эмоционального наслаждения. Для Ливиса это был золотой век «органической общинности» с «живой культурой» «народных песен и народных танцев», не развращенной коммерческими интересами¹.

В XIX в. происхо дит «культурный распад»: единая национальная общинная культура раскололась на культуру образованного меньшинства, во плотившую ценности и стандарты «лучшего из сказанного и задуманного»², и распространявшуюся из-за океана, из США, массовую коммерческую культуру «стандартизации и уравни ловки с уклоном вниз», потребляе мую «необразо ванным» большинством. Согласно ливисистам, подлинная куль тура — не просто досуго-вая деятельность, прежде всего это средство формирова ния зрелых индивидуумов, осознаю щих «смысл жизни». Основные функции массовой культуры — «компенса ция», «отвлечение», психологичес кий кон троль над аудиторией.

Хотя органическое сообщество потеряно, существует возможность по лучить доступ к ценностям и стандартам высокой культуры, которая теперь сведена к литературной традиции — самой мо гущественной форме существования языка, сохраняющей культурную преемственность. В преодолении кризиса культуры XX в. Ливис отводил решающую роль литературной критике и гуманитарной интеллигенции — «универ ситетской элите». Все за нятия в университете должны быть организованы вокруг единого центра — национальной английской литературы. Не может быть великого искусства в обществе, язык которого примитивен. В условиях, грозящих языку вырождением, живая литературная традиция — гарант его сохранности. Литературную традицию Ливис противопоставляет коммуникативному языку рекламы.

После Второй мировой войны британское общество и культура претер певали глубокие изменения, что было связано, во-первых, с потерей Брита нией старой имперской идентичности и трудно стями приобретения новой культурной и национальной идентичности (происходит ее ослабление как мировой супердержавы; закрепляются осо бые отношения с США, Европой и новым содружеством наций в союзе про тив СССР, гомогенное население по полняется притоком народов из нового cодружества наций; усиливается культурное влияние США); во-вторых, с разрушением традици онной куль туры рабочего класса, обусловленным ростом уровня благосостояния рабо чих и увеличением спо собности приобретения потребительских товаров, за меной конфронтации «народа» с правящим классом посредническими орга низа-циями; реформой образования, затушевывающей классовые различия; в-третьих, с «новыми беспорядками» (движением «новых левых»), обусловлен ными социальными противоречиями, экспансией новых СМИ, крушением сталинизма в СССР и кризисом лейбори стской партии в Бри тании и т. д. Анализ этих изменений стал призванием «Культурных исследований».

Основообразующими для «Культурных исследований» стали тексты, изданные в конце 50-х — начале 60-х гг. ХХ в.: «Выгоды образованности» Р. Хоггарта (1957), «Культура и Общество» (1958) и «Долгая Революция» (1961) Р. Уильям-са, «Создание английского рабочего класса» Э. П. Томпсона (1963). Этих авторов многое объединяет: они — выходцы из социальных низов, сумевшие благодаря своим личным качествам получить университетское образование; все трое — участники Второй мировой войны, с юности связанные с левым движением. Обратившись к марксизму, они пересмотрели его и дали ему иное толкование. Главным недостатком старого марксизма они считали экономизм и недостаточное внимание к культуре. Основная задача Бирмингемского центра «Культурных исследований» на этапе становления состояла в том, чтобы инициировать широкие исследования современной британской культуры (повседневной, обыденной) с учетом социальных, политических и экономических контекстов.

Г. Р. Хоггарт (р. 1918) — один из основателей Бирмингемского центра «Культурных исследований», первый его директор, исследовал характер культуры английского рабочего класса 30—50-х гг. ХХ в.: смыслы, ценности обычных людей, живущих своей жизнью и создающих свою историю. Соединив методы социологии и ливисистских «литературных исследований», Хогарт таким образом соединил тщательное описание поведения, жилья и одежды людей с оценкой моральных и социальных ценностей, которые они воплощают. Он пытался раскрыть значения и ценности, присущие ритуалам и обычаям рабочего класса. Для Хоггарта культура рабочего класса 30-х гг. есть жизнь, отмеченная глубоким чувством общинности. Это культура, созданная людьми и для людей, более здоровая, чем наступающая из-за океана массовая культура. Массовые развлечения 50-х гг. отнюдь не просто «безответственны и чужды», они разрушают структуру городской «популярной» культуры — культуры рабочего класса. «Большинство массовых развлечений находится в той части, которую Д. Х. Лоренс описал как «антижизнь». Они полны порочной яркости, непристойных призывов и моральных уловок… они не предлагают ничего, что может действительно затронуть ум или сердце»³.

Осмысливая изменения в послевоенном образе жизни английского рабо чего класса, Хоггарт связывал духовное обеднение национальной английской культуры с американизацией и глобализацией культуры, прежде всего, с молодежным потребительством американского типа. Он критиковал популярную журналистику, реально оценивая качество «желтых» журналов и романов, построенных на сексе и насилии. Успех транслируемых по радио «мыльных опер» у представительниц рабочего класса объясняется тем, как замечательно показано в них обычное и простое. Это повторяется в газетных комиксах, отражающих жизнь «маленького человека». Хоггарт предсказывал возникнове ние общества, в котором большая часть населения будет сведена к состоянию покорно восприимчивой пассивности: «с глазами, приклеенными к телевизорам, фотографиям красоток и киноэкранам»⁴. Потребители этой культуры — «безволь ные и прирученные невольники класса с механическим, как у машины мыш лением», «пассивные варвары-гедонисты»⁵.

Предметом критики Хоггарта были главным образом производители популярной культуры, но не ее потребители. Власть «коммерческой культуры» выросла в неустанном нападении на старую традиционную культуру рабочего класса от имени нового «солнеч ного варварства». Но даже в этой «стране чудес из сахарной ваты» все еще есть признаки сопротивления. Рабочий класс живет не столь бедной духовной жизнью. Старая общинная и самодеятельная популярная культура все еще остается в манере речи, стилях пения, в существовании рабочих клубов, духовых оркестров, в старомодных журналах, групповых играх (дартс, домино). Хоггарт доверяет «значительным моральным ресурсам» представителей рабочего класса, помогающим им приспосабливать к собственным целям изделия и методы культурной про мышленности на них. Главный во прос состоит в том, как долго сохранится этот запас морального капитала и будет ли он воспроизводиться.

Литературный кри тик, социолог, культуролог Р. Г. Уиль-ямс (1921—1988) родился в Уэльсе, в семье железнодорожного рабочего в сельской местности, расположенной в промышленном районе: оживленная железнодорожная линия связывала угледобывающие и сталелитейные центры Южного Уэльса с центрами тяжелой промышленности «Черной страны» вокруг Бирмингема. В этой части Уэльса говорили на английском языке («англизиция» произошла в 40-е гг. XIX в.), но при этом считали себя валлийцами. «Ни англичанин, ни валлиец», Уильямс определил свою этническую и культурную идентичность в названии своего первого и самого известного романа «Пограничье» (1960).

В книге «Культура и общество» Уильямс попытался обосновать тезис о том, что культура обыденна и пред ставляет собой не только и не столько совокупность наи высших достижений человечества в интеллектуальной, художественной деятельности, сколько определенный «способ жизни» («way of life»). Уильямс проводил различие между буржуазной культурой как «основ ной индивидуалистической идеей со своими учреждениями, манерой поведе ния, мышлением и намерениями, которые из нее проистекают», и культурой рабочего класса как «основной коллективной идеей, со своими учрежде ниями, поведением, образом мысли и намерения-ми»⁶. Рабочий класс, начиная с индустриальной революции, из-за своего положения не имел возможности производить культуру в более узком смысле. Культура рабочего класса явля ется прежде всего социальной (там, где она создала учреждения), а не инди видуальной (в специфической интеллектуальной или художественной дея тельности).

«Социальное» определение культуры представляет три новых способа мышления о культуре: «антропологическое» требование: культура — это описание определенного образа жизни; культура выражает некоторые зна чения и ценности; функция культурного исследования должна состоять в разъяснении значений и ценностей, выраженных (или скрытых) в определенном об разе жизни.

Рассматривая культуру как «способ жизни» (повседневные значения и ценности являются частью выразительной цельности социальных отношений), Уильямс считает, что современное понимание термина «культура» несет на себе печать аристократических представлений, ассоциирующих ее с философией, искусством, литературой, наукой (т. е. теми сферами деятельности, где традиционно главную роль играли представители господ ствующего класса). Замкнутый в «башне из слоновой кости», интеллектуал (в том числе и марксистской ориентации) игно рирует огромный, эмоциональный и интеллектуальный опыт «масс». Он склонен считать, что ка чество жизни возрастает с углублением и развитием таких форм культуры, как театр, живопись, музыка. Между тем общее качество жизни возрастает потому, что изменяются другие сферы деятельности, также являющиеся разумными, творческими и познавательными (искусство садовников, рабочих-металлургов, ткачей, политиков, экономистов и т. д.). Уильямс фор мулирует новую задачу для интеллектуалов, работающих в парадигме «Культурных исследований»: нужно покинуть башню из слоно вой кости и попытаться приспособить свое образование и научную дея тель ность к более широкому контексту повседневной культуры, культуры народных масс. Исследователь должен отказаться от традиционных стереоти пов мышления, шаблонных делений на высокое и низкое искусство, от проти вопоставления интеллектуа ла и массы, технологии (цивилизации) и культуры.

Со временем Уильямс все больше внимания уделял политической борьбе уэльсцев и утверждал приоритет региональных, локальных ценностей в культуре.

Э. П. Томпсон (1924—1993) — один из крупнейших социальных историков, политический деятель, марксист «со-циалистическо-гуманистического» направления. Его книга «Создание английского рабочего класса» (1963) выявляет важную роль культуры в создании классовых отношений. Стремясь представить историю, которую рабочий класс создает «своими руками», он бросил вызов традиционной

марксистской интерпретации, рассматривавшей историю капитализма как предопределенную неминуемыми изменениями способов производства и общественно-экономических формаций (структурных детерминант), и уделил основное внимание роли человече ского фактора: опыту, ценностям, идеям, действиям. Считая формирование рабочего класса выдающимся фактом 1790—1830 гг., Томпсон утверждал, что культура рабочего класса является наиболее выдаю щейся популярной, которую когда-либо знала Англия. Рабочий класс был не толь ко рабочим классом Англии, но и английским рабочим классом, политические амбиции которых вырастали из веры в традиционный моральный порядок, из сознания прав «свобод норожденного гражданина Англии», понимания своей культурной укорененности, идентичности, передававшегося от поколения к поколению (в песнях, устных рассказах, в пере сказах истории и мифов, на собра ниях землячеств), а не из нового революционного мировоззрения.

Таким образом, исследования Р. Хоггарта, Р. Уильямса, Э. П. Томпсона детерминируют проблематику британских «Культурных исследований» (проблем «обычной жизни обычных людей», повседневной жизни семьи, политического противостояния в среде рабочего класса, образа жизни, специфического времяпровождения и др.), их методологию («обновленный» марксизм, переносящий акцент с экономических на культурные, человеческие факторы, антропологический подход, сравнительно-исторический метод), методику («непосредственное наблюдение», использование данных этнологии и др.) и основную парадигму (противопоставление традиционной (популярной, народной) исконно британской культуры (культуры рабочего класса) современной коммерческой, упадочной, глобальной массовой культуре, распространяющейся из США).

ПРИМЕЧАНИЯ

¹ См.: Leavis F. R., Thompson D. Culture and Environment. L., 1933.

² Arnold M. Culture and Anarchy. L., 1960. P. 31.

³ Hoggart R. The uses of literacy. L., 1957. P. 340.

⁴ Op. cit. Р. 316.

⁵ Op. cit. Р. 250.

⁶ Williams R. Culture and Society, 1780—1950. L., N. Y., 1958. P. 313.

Поступила 30.10.08.