В. А. Васильев. А. А. Кокель — основоположник профессионального изобразительного искусства Чувашии

В. А. ВАСИЛЬЕВ

А. А. КОКЕЛЬ — ОСНОВОПОЛОЖНИК ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ИЗОБРАЗИТЕЛЬНОГО ИСКУССТВА ЧУВАШИИ¹

ВАСИЛЬЕВ Владимир Александрович, заведующий проблемной научно-исследовательской лабораторией А. А. Кокеля Чувашского государственного университета, кандидат исторических наук, профессор (г. Чебоксары).

Ключевые слова: А. А. Кокель; русская художественная школа; Академия художеств; изобразительное искусство Чувашии

Key words: A. A. Kokel; Russian art school; Academy of Arts; decorative art of Chuvashia

Величие русской художественной школы начала XX в. создавали и великие мастера земли волжской — мордвин С. Д. Эрьзя, казанец Н. И. Фешин, чуваш А. А. Кокель.

Алексей Афанасьевич Кокель (Афанасьев) — выдающийся живописец, виртуозный рисовальщик, педагог-теоретик, создавший свою педагогическую систему, учитель крупнейших мастеров изобразительного искусства первой половины ХХ в. Он родился 1 марта (13 марта по новому стилю) 1880 г. в с. Тарханы Буинского уезда Симбирской губернии (ныне Батыревского района Чувашской Республики), которое в конце XIX в. становится одним из административных и культурных центров низовых чуваш. Это был волостной центр, объединявший около тридцати деревень. В их числе была большая мордовская деревня Сигачи, привносящая в быт и культуру чуваш национальный колорит эрзи. В пятидесяти верстах находилось с. Баево, в котором на четыре года раньше Алексея Кокеля родился будущий великий скульптор Степан Эрьзя².

Значительную роль в жизни села и окрестных деревень играла школа — одноклассное удельное начальное училище, открытое в 1838 г. (к 1841 г. по всей Российской империи их было всего 141). По ее ученикам хорошо прослеживается национальный состав жителей волости. Так, 17 января 1895 г. пятьдесят учеников родным языком указали чувашский, а сорок два — мордовский. Только восемь учащихся родным языком назвали русский³.

Тесно общаясь с мордовскими сверстниками, постоянно посещая их семьи, будущий художник проявлял живой интерес к культуре мордовского народа. Следы ее влияния можно обнаружить в произведениях мастера. Талантливый самородок был поддержан В. Е. Маковским, И. Е. Репиным, П. П. Чистяковым, Н. Д. Кардовским. Соучениками Коке-ля были ставшие впоследствии именитыми художниками И. И. Бродский, Л. А. Бруни, М. Б. Греков, Б. Д. Григорьев, Е. Г. Гуро, А. В. Лентулов, Н. И. Фешин, П. Н. Филонов, М. З. Шагал, В. И. Шухаев, А. Е. Яковлев. Эти имена ярко раскрывают непревзойденную творческую среду великой русской художественной школы.

Становление Кокеля как мастера и личности пришлось на конец XIX — первую половину XX в. Это были годы, вместившие целую эпоху в истории человечества (войн и революций, крушения империй и государств, низвержения Бога и преклонения перед ним, противостояния разных направлений и течений в искусстве).

У него была большая и сложная жизнь, вобравшая в себя все величие и противоречие истории страны XX в. Сын чувашского крестьянина стал знаменитым художником. У него была любимая работа, его окружали талантливые коллеги, верные товарищи. Он воспитал сотни учеников, многие из которых впоследствии составили замечательную плеяду именитых художников. Однако постоянными спутниками Кокеля были мучительные телесные недуги: костный туберкулез, хроническая пневмония, тяжелая форма гипертонии. Операция на желудке, многократные хирургические операции глаз доставляли ему нестерпимые страдания.

Тяжелее были душевные муки. В 1943 г. погибает единственный сын Роман, ушедший добровольцем в Красную Армию из выпускного класса средней школы. Приходилось скрывать от посторонних и близких другую, не затихающую ни на минуту боль, — арест братьев Ивана и Григория, которые впоследствии были расстреляны. Именно из-за этого после 1935 г. Кокель ни разу не смог побывать в Чувашии и осуществить свою заветную мечту — жить и творить на родине.

К сожалению, его имя, как и имена многих других талантливых художников, которыми была богата и по праву гордилась русская и украинская земля, находилось в забвении. Настало время вспомнить Кокеля, взглянуть на его творчество по-новому. Впервые имя художника прозвучало в 1910 г. на выставке картин современных художников, объединившихся в «Союз молодежи», а затем и на Осенней выставке в залах Петербургской Академии художеств.

Загадочная фамилия Кокель внесла некоторую интригу в петербургские салоны. Ее разгадку начали искать в аристократических корнях немецких баронов von Kokel auf Grosskokelburg in Sibenburg. Ярким мастером оказался выходец из крестьян, к тому же чуваш.

1912 г. был ознаменован восторженными отзывами столичных журналов и газет о Кокеле и его творении «Чайная». Великий Репин, как бы подводя итог многочисленным откликам, сказал: «Вспоминается только. с большой силой полотно того художника (А. Кокеля), который написал картину „Чайная", в ней есть оригинальность и типичность»⁴. Поездка в Италию в 1913 г. стала венцом отличных успехов в Академии. В год 300-летия царствующего дома Романовых в числе произведений лучших художников России была отобрана на Международную выставку в Мюнхене 1913 г. и картина Кокеля «Чайная». В следующем году она «переедет» на Всемирную выставку в Венецию в специально построенный Русский павильон, спроектированный и построенный выдающимся русским архитектором А. В. Щусевым в стиле московских построек конца XVII в. Венеция в начале ХХ в. становится центром современного мирового искусства и вскоре приобретает славу «итальянской Мекки». В 1909 г. единственным представителем России на ней был С. Эрьзя, мраморная скульптура которого «Последняя ночь» имела большой успех⁵. Через пять лет заслуженная слава в Венеции придет к его земляку Алексею Кокелю. «Чайная», как и в Мюнхене, прославит русскую художественную школу. Международные выставки принесли Кокелю мировую известность.

Не меньший успех на долю художника, находящегося в поездке во Франции, Германии и Италии, выпадет и на родине. Об успехе его новой работы «Семейный портрет» поведал один из популярнейших журналов страны «Солнце России», опубликовавший в 1913 г. ее фоторепродукцию — единственного живописного произведения с Весенней выставки в Петербургской Академии художеств. В 1914 г. итальянский цикл картин Кокеля вновь попадает на страницы петербургских газет и журналов. 23 февраля того же года старейший российский журнал «Огонек» публикует фотоотчет о встрече в репинских «Пенатах» Масленицы видными деятелями отечественной культуры, среди которых был и Кокель.

В 1915 г. его имя встречается в каталогах Весенней выставки в Петербургской Академии художеств и Передвижной выставки в Петербурге как автора живописных произведений «В кухне», «Вид из окна», «Берег Волги», написанных в Твери.

1916 г. навсегда свяжет судьбу Кокеля с Украиной. Новые друзья с любовью начнут называть чуваша Алексея Афанасьевича Олексием Опанасовичем и своим братом. С первых дней приезда живописца, «личного посланника» И. Е. Репина, спокойная и размеренная художественная жизнь Харьковщи-ны заметно оживилась. Вместо «Товарищества харьковских художников» Алексей Афанасьевич с коллегами организует самое значительное и деятельное на Украине литературно-художественное общество «Союз искусств». Абсолютный «слух» виртуозного рисовальщика проявится в создании им харьковской школы академического рисунка, а талант педагога-теоретика позволит стать организатором высшего художественного образования Украины и «школы Кокеля». С его именем связано становление украинского советского плаката и тематической картины. Он как первый руководитель Ассоциации художников Червонной Украины стоял у истоков современного Национального Союза художников Украины. Прозвучит фамилия Кокеля и в Петрограде на выставке акварелей и эстампов.

Менее всего изучена проблема «Кокель и Чувашия». Основываясь на вновь выявленных документальных источниках из государственных архивов и музеев Чебоксар, Ульяновска, Москвы, Петербурга, Киева и Харькова, мы попытались устранить пробелы и неточности в опубликованной научной, мемуарной и публицистической литературе по этой теме. Так, до сих пор у части художественного сообщества Чувашии утвердилось мнение, что Кокель является только

украинским, а не чувашским художником. Эта мысль была высказана в 1928 г. популярным чувашским композитором Ф. П. Павловым. Он писал: «Художник Кокель тоже известен. Его, вероятно, знает вся Россия. Однако он забыл свою родину и предпочитает приобретать известность в других местах. На его картинах не нашли места чувашские образы. Как же мы можем судить о его полезности как чувашского художника? Никак»⁶.

Относительно первой части цитаты заметим: следуя механистическому рассуждению Павлова, мы можем прийти к отрицанию того, что автор бессмертной поэмы «Нарспи» К. В. Иванов, человек, не только не родившийся в Чувашии, но и ни дня не бывший здесь, явился основоположником чувашской поэзии.

Точка зрения видного деятеля чувашской музыкальной культуры свидетельствует, по нашему мнению, о его неполном знании творчества Кокеля, создавшего к этому времени ряд произведений на национальные мотивы, включая и «Чувашскую сюиту». Однако известный в республике искусствовед Н. А. Ургалкина, хорошо зная творчество мастера, однако придерживалась этого же мнения. В персоналии к 95-летию со дня рождения Кокеля в Трудах Научно-исследовательского института при Совете Министров Чувашской АССР она утверждает: «видный украинский советский художник». В 1973 г. авторитетное ленинградское издательство «Художник РСФСР» выпускает в свет фундаментальное издание «Изобразительное искусство автономных республик РСФСР», в котором есть обстоятельная статья, посвященная художникам Чувашии. Ее автор Н. А. Ургалкина вновь не упоминает имя Кокеля. Эта точка зрения стала доминирующей не только в изобразительном искусстве и искусствознании, но и во всей истории и культуре Чувашии, о чем свидетельствует второй том «Истории Чувашской АССР», выпущенный в 1967 г.

Таким образом, Кокель как украинский художник был «вычеркнут» и из художественного пространства России. Не относят Кокеля и к основоположникам профессионального изобразительного искусства земли чувашской. Однако, как подчеркивает один из основателей советского чувашского профессионального изобразительного искусства Н. К. Сверчков, «А. А. Кокель стал для нас. первым наставником»⁷.

Считал Кокеля своим учителем и гордился этим всю жизнь знаменитый чувашский живописец Ю. А. Зайцев.

В 1915 г. выходит в свет фундаментальный «Юбилейный справочник Императорской Академии художеств. 1764—1914», составленный профессором С. Н. Кондаковым. Во втором томе этого издания написано: «Кокель, Алексей Афанасьевич. Род. 1880 г. Вольнослушат. Ак. Худож. с 1903 по 1912 г. Получил звание художника за картину „Чайная"»⁸. Книга, содержащая документально выверенные имена всех выпускников альма-матер, является наиболее полной и объективной источниковедческой базой по ее истории. Поэтому она окончательно ставит точки над «i», что именно Кокель как первый и единственный чуваш, удостоенный звания художника, является основоположником чувашского профессионального изобразительного искусства, и что подлинное название знаменитого полотна является не «В чайной», а «Чайная».

Документальные источники свидетельствуют о том, что живописец страстно мечтал создать на родине художественную школу, достойно продолжающую лучшие традиции русского и мирового изобразительного искусства. Заказ Правительства Чувашии для юбилейной художественной выставки он воспринял как надежду на скорейшее ее претворение. Тогда, в июле 1935 г., его имя впервые появляется в республиканской печати. Чрезвычайные обстоятельства, которые нам еще не известны, заставили Кокеля в канун открытия торжеств уехать из Чебоксар. Возвышенный и радостный приезд обернется печальным прощанием с родиной. Не узнает чувашский народ даже о смерти своего славного сына 4 февраля 1956 г.

Начало возвращению имени и творчества мастера из забвения положит его жена Анна Афанасьевна Кокель. Она была его верной спутницей жизни, незаменимой помощницей в творчестве. Еще в середине 30-х гг. она собиралась переехать с мужем в Чувашию и даже начала изучать чувашский язык. По ее инициативе Харьковская организация Союза художников Украины обратилась в Совет Министров Чувашской Республики об организации выставки картин Кокеля, оставшихся в его мастерской. В феврале 1964 г. выставка была открыта в залах Чувашской художественной галереи. Печать Чувашии, через 29 лет восторженно заговорившая о Кокеле, с сожалением отмечала, что 98 живописных и графических шедевров открыли нам только сегодня выдающегося художника-земляка⁹.

Однако Анне Афанасьевне не удалось в полной мере осуществить намеченные планы. Кокель вернется домой, но ненадолго, чему, на наш взгляд, помешало продолжение политики неприятия мастера частью художественной элиты республики. Свидетельством этому является изданная через шесть лет после выставки книга «Чувашской АССР 50 лет», в которой Кокель не упоминается.

Благородное начинание жены Кокеля продолжил А. Г. Григорьев — искусствовед, организатор и первый декан художественно-графического факультета Чувашского государственного педагогического института. Центром изучения и популяризации творческого наследия мастера он сделал факультет и СМИ. В 1980 г. А. А. Кокелю исполнилось 100 лет со дня рождения. Юбилей стал значительным событием в культурной жизни Чувашии и Украины. Партийные и советские органы Чувашии сумели добиться разрешения на передачу из Харьковского художественного музея в Чувашский государственный художественный музей почти всех произведений мастера. Значение этого особенно ярко проявляется сегодня. Неоценимым событием явилось разрешение Министерства культуры России обменять картину К. С. Петрова-Водкина «У окна» из Чувашского государственного художественного музея на полотно Кокеля «Чайная» из художественного музея г. Вольска. Однако и после юбилейных событий Кокель остается чужим и постепенно уходит в забвение.

Только через четверть века, в год 125-летия со дня своего рождения, Кокель займет свое достойное место в культурной жизни Чувашии, России и Украины. Его духовное и творческое наследие становится сегодня темой магистерских, кандидатских и докторских диссертаций.

Творчество Кокеля принадлежит одновременно чувашской, русской и украинской культуре, поэтому нуждается в объединении исследовательских усилий ученых по раскрытию незаурядного дарования славного сына чувашского народа.

ПРИМЕЧАНИЯ

¹ Исследование выполнено при финансовой поддержке Гранта РГНФ (10-04-22409 а/В).

² См.: Клюева И.В. Художественно-педагогическая деятельность Степана Эрьзи. Саранск: Изд-во Мордов. ун-та, 2007. С. 3.

³ См.: Васильев В.А. Алексей Афанасьевич Кокель (1880—1956). Жизнь и творчество. 2-е изд., испр. и доп. Чебоксары: Изд-во «Пегас», 2009. С. 30.

⁴ Репин И.Е. О выставке конкурентов // Вечернее время. СПб., 1912. 15 нояб.

⁵ См.: Сутеев Г. Скульптор Эрьзя. Биографические заметки и воспоминания. Саранск: Морд. кн. изд-во, 1968. С. 29—30; Клюева И.В. Художественно-педагогическая деятельность Степана Эрьзи ... С. 22.

⁶ Павлов Ф.П. На выставке картин // Соч.: в 3 т. Чебоксары, 1962. Т. 1. С. 140.

⁷ Сверчков Н.К. Наш старший друг и товарищ // А.Г. Григорьев. Воспоминания современников и учеников. Чебоксары, 1980. С. 9.

⁸ Юбилейный справочник Императорской Академии художеств 1764— 1914. СПб., 1915. Т. 2. С. 94.

⁹ См.: Васильев В.А. Алексей Афанасьевич Кокель ... С. 16.

Поступила 16.11.09.