Н. А. Догорова. Специфика культурно-просветительной работы в Мордовии (1920— 1930-е гг.)

Н. А. ДОГОРОВА 

СПЕЦИФИКА КУЛЬТУРНО-ПРОСВЕТИТЕЛЬНОЙ РАБОТЫ В МОРДОВИИ (1920—1930-e гг.)

ДОГОРОВА Надежда Александровна, доцент кафедры национальной хореографии Мордовского государственного университета, кандидат искусствоведения.

DOGOROVA Nadezhda Aleksandrovna, Candidate of Art Criticism, Associate Professor at the Department of Ethnic Choreography, Mordovia State University (Saransk, Russian Federation).

Ключевые слова: культурно-образовательная политика, программа культурного развития, культурно-просветительные задачи, культурно-просветительная работа, статистика и деятельность культурных учреждений, городской фактор жизни и общественная мораль

Key words: cultural and educational policy, program of cultural development, cultural and educational objectives, cultural and educational work, statistics and activities of cultural institutions, urban factor of life and public morals

В статье рассматриваются вопросы становления и развития культурно-образовательного пространства Мордовии. Автором предпринята попытка исследовать культурно-исторический фон 1920—1930-х гг. в соотношении механизмов культурно-просветительных задач и традиционного уклада жизни в условиях создания новой «технологии» общественной структуры. Специфика просветительной работы определяется как переломный этап в предыстории формирования сценической театральной культуры.

The paper considers issues of formation and development of cultural and educational space of Mordovia. The author attempts to explore the cultural and historical background of the 1920's-1930's in correlation of mechanisms of cultural and educational tasks and the traditional way of life in circumstances of creation of a new "technology" of the social structure. Specificity of educational work is defined as the turning point in the history of formation of the stage theatrical culture.

Начало 30-х гг. ХХ в. — период максимальной ликвидации безграмотности. Отдельные печатные экземпляры по организации культурно-массовой работы продолжают поступать в Мордовию и сохраняются в документах Саранского уездного бюро профессиональных союзов Пензенской губернии. В постановлении Пленума культотдела, утвержденного на заседании Пензенской губернской конференции профсоюзов, говорится: «Пленум считает необходимым обратить должное внимание на подготовку "квалифицированных" граждан вообще, а потому считает своим долгом принять меры к ликвидации безграмотности и побуждению широких масс рабочего класса к самодеятельности, поощряя стремление к культурной работе... способствуя организации, расширению и укреплению культурно-просветительной работы на местах»¹.

Культурная деятельность, следуя за темпами индустриализации и массового воспитания новых слоев рабочих, была также направлена на удовлетворение повышенных запросов «основных кадров пролетариата»². Понимаемая как неразрывная часть всей идеологической работы, она должна была способствовать всестороннему развитию каждого члена общества. Основные положения Программы курсов-семинаров для работников культурных комиссий были разработаны и приняты как типовые в 1920-е гг.³ «При осуществлении всех этих задач ячейкам необходимо строго выполнять решения 15 Конференции о наибольшем обслуживании массовой культурной работой бедноты и батрачества, вовлекать в драмкружок, в вечера и гуляния главным образом бедняцкую и батрацкую молодежь. Снабжать грамотных пастухов и батраков газетами... при отсутствии денег <действовать> за счет кооперации, средств, собранных от спектаклей и т. д. Отдельные ячейки предостеречь от ориентировки на так называемую "чистую публику" (детей зажиточных, деревенского мещанства, служащих и т. д.) — что влечет за собой отрыв от основных групп деревенской молодежи бедноты и середняков»⁴.

Согласно задачам общей государственной политики и программе культурного развития, в 1930-е гг. в городах и деревнях Мордовии активизировались творческие народные мероприятия на основании равноправного объединения «культурно-просветительных фронтов». Широкое распространение в сельской местности получили праздничные молодежные игры и гуляния, массовое пение и пляски, читка рассказов и небольших статей из газет под открытым небом (практика «волшебный фонарь»), спортивные зрелищные выступления, сопровождаемые активным привлечением гармонистов, балалаечников и танцоров. Развитие форм массового развлечения закреплялось системой творческих договоров между районными сельскими центрами и городскими театрами для постановки сценических произведений концертного плана, а также с кинотеатрами для просмотра картин местным населением.

Следует отметить, что культурно-образовательная деятельность наложила на развитие традиционного уклада национальных меньшинств в первые годы новой политической «технологии» феномен свободы личности женщины, достигший своего апогея и занявший центральное место в образовательных программах советского общества. Культурно-просветительская работа не просто позиционирует модный лозунг «оздоравливания тела» и принципы массовой культуры, но и всячески пытается сломать стереотипы советской России, которые воздвигались перед «женщиной-кормилицей», «женщиной-матерью», «женщиной — хранительницей домашнего очага» и запрещали ее участие в культурной жизни страны.

В соответствии с программой строительства новой культурной политики и просвещения в Советской Мордовии наравне с другими автономными национальными регионами, шли процессы переосмысления места и роли женщины не только в производственной сфере, но и в образовательной и художественной областях. Следует отметить, что в деятельности клубных учреждений на территории Мордовии в конце 1920-х гг. в исполнительском составе мужчин было больше, чем женщин. При такой дифференциации полов поднять образовательно-культурный уровень женщины было возможно только путем ее моральной поддержки и доверия: открытого вовлечения женщины в различные культурно-просветительные работы, поощрения ее творческой инициативы и участия в самодеятельности.

Определяющее значение социальных норм женщины-матери, домохозяйки и воспитательницы детей в целом характерны для управления преемственными процессами в рамках любой исторической модели традиционной культуры (независимо от вероисповедания и национальной принадлежности). Они не противоречили задачам образовательной политики в годы первых десятилетий советской власти. Однако «технология» нового образа жизни советского гражданина создавала интенсивные условия обновления многовекового опыта и наследия этнических традиций мордовского народа. 

Новые механизмы, постоянно внедряясь в границы самобытной национальной культуры, привносили качественно иные требования к воспитанию молодого поколения, в частности женщин.

В органах культурно-политического движения женщине отводилось место наравне с мужчинами, необходимо было овладение профессиональными знаниями. На реализацию этого были направлены основные силы государства и его автономных территорий. Следовательно, только при таком стечении обстоятельств (становление современного облика культурной традиции в контексте сложного противоборства с архаичным мировоззрением) и соблюдении условий демократического режима («наравне») разрешалось получать образование (общее и специальное) в инороднической части России.

Повсеместно в Мордовии при культурных отделах, клубах и лекториях, библиотеках (избах-читальнях) стали организовываться первые драматические, музыкальные и хоровые (а также сольного пения) кружки, издательские и литературные группы, струнные и духовые оркестры, позволяющие активно разворачивать при них художественно-просветительные комиссии. Новым источником просвещения и творческой деятельности для рабочего человека должны были стать красные уголки, создаваемые на заводах.

Оценивая статистику функционирующих профсоюзных культурных учреждений, действующих на территории Мордовии при заводах и самостоятельных кооперативах, не сложно предположить, сколько времени должен был проводить советский человек, чтобы утвердиться в границах культурной «национализации духа». Почти все свободное время от производства он посвящал физическому и творческому самосовершенствованию. Хотя в целом статистические материалы о работе культурных учреждений типично справочные, можно выделить индивидуальные черты, профессиональные практики. Так, сохранились сведения о деятельности сети профсоюзных культурных учреждений на 1 апреля 1928 г. Всего в Саранске того времени насчитывалось курсов и школ профессионального движения: учреждений — 1 чел., учащихся — 30 чел.; общеобразовательных кружков: заведений — 6 чел., учащихся — 31 чел.; стационарных библиотек: отделений — 7, число посетителей — 4 247 чел.; клубов (межсоюзного значения) — 1, число учащихся — 2 124 чел.; кружков и команд физкультуры: отделений — 1, учащихся — 10 чел. Сверх этого объединений — 1, участников — 125 чел., стрелковых игр — 1⁵.

Наибольший интерес вызывает деятельность центрального клуба (межсоюзного подчинения) имени Ильича (г. Саранск). «Клуб обслуживает большинство профсоюзной массы и членов клуба в количестве 622 человека из коих семей членов профсоюза — 206 человек, членов Союза сов-торгслужащих — 115 чел., прочих профсоюзов — 301 чел., мужчин — 444 чел., женщин — 138 чел.»⁶. Следуя общим положениям организации и проведения культурно-массовой деятельности в городе и деревне, по уставу клуба предусматривались следующие виды работ: устроение массовых гуляний и праздников, развитие направлений образовательного характера с проведением лекций, докладов, анализом спектаклей, наконец, разработка и проведение многоуровневой сети кружковых творческих мероприятий: «драматический, сольного пения, шахматно-шашечный, фотокружок, кон<ная> секция, электротехнический, тир, струнный оркестр, духовой»⁷. Таким образом, образовательную и культурную работу клуба Ильича отличали профессиональный характер и методы руководства (на основе независимого объединения людей по интересам), а также содержательная направленность занятий, особо активизировавшаяся по части усиленного развития драматического кружкового движения.

Есть документальные свидетельства о проведении силами учащихся самостоятельных платных драматических спектаклей в 1928 г.⁸ «Через платные драматические постановки пропущено всего 6 155 чел., из них членов клуба 999... лекции и доклады — 3 000 чел.»⁹. В документе по отчету в графе наименования кассовых средств по дебиторской стороне числится сумма в размере 11 471 руб., а кредитной части — 11 450¹⁰. Особое место в эффективной работе клуба занимала разработка художественных мероприятий открытого типа совместно с городским театром (г. Саранск).

В 1928 г. в Москву из Мордовии пришли документы, некоторые из них под грифом «Совершенно секретно», основным содержанием которых является обсуждение вопроса по переходу церквей в местные нужды. Подобная практика вполне соответствовала общей логике политических и культурно-образовательных реформ страны начала ХХ в. С. Б. Бахмустов и В. И. Лаптун исследовали этот процесс на территории Мордовии¹¹.

Документы о закрытии церквей в Мордовии объединяют не только даты (почти все они подготовлены в течение 1928 г.), но и содержание текстов. В период с 25 по 29 мая 1928 г. в Саранске проходят расширенные заседания по передаче церковных сооружений под культурные учреждения и хозяйственные нужды города. К освобождающимся зданиям проявили интерес сразу несколько правлений творческих и профессиональных союзов и подведомственных отделений. Они даже стремились мобилизовать общественные силы города для голосования по вопросу передачи церквей под местные нужды. В течение только четырех дней в этой работе приняли участие более десятка организаций¹².

Изучая протоколы обсуждений и выписки заседаний Саранского уездного бюро профессиональных союзов Пензенской губернии ЦГА РМ Мордовии по вопросам развития системы учреждений искусств, остановимся на тех материалах, которые связаны с передачей церковных сооружений под организацию театров. Церковные здания распределили следующим образом: Рождественскую церковь — под клуб или школу второй ступени, Богословскую — под детские ясли, Старую монастырскую церковь — под клуб молодежи или под музей родного края, а ее колокольню — под водонапорную башню и т. д.¹³

В архивных документах за 1920—1930-е гг. отмечается острая нехватка профессиональных культурно-просветительных учреждений, а также отсутствие оборудованных зданий для сценических художественных практик в Мордовии. Эта проблема так и не была решена. Городской театр долгое время занимал здание бывшего кинотеатра, нуждающегося в капитальном ремонте с 1911 г. Вместе с этим нельзя не подчеркнуть другое обстоятельство, продиктованное положениями новой государственной образовательной политики. Важную роль в художественном развитии Мордовии в 30-е гг. ХХ в. сыграло формирование и развитие централизованных связей крупных культурных столичных центров с регионами и малыми городами (последних — с селами и районными городскими центрами). Преобладание взаимообусловленного и конкурентоспособного роста городов и районов республики с различной долей направленности культурного и просветительного обобщения в некоторых случаях прямо способствовало решению приоритетных задач образовательного и художественного уровня Мордовии.

Твердая решимость Сектора искусств РСФСР и Отдела народного образования МАССР в 1930-е гг. проявилась в разработке совместных планов. Это была задача создать «при облОНО (областном отделении народного образования. — Н. Д.)... штаб художественного обслуживания и руководства массовой художественной самодеятельностью с целью объединить культфронты... а также художественных сил города и деревни: направление искусства — обслуживание важнейших художественных и политических кампаний, подготовка и переподготовка художественных кадров»¹⁴.

Таким образом, анализ направлений культурно-просветительной работы и образования в Мордовии первых десятилетий советской власти показывает, что основными были решение проблемы неравенства полов и изменение женской морали через овладение профессиональными знаниями (производство, наука, культура, искусство); взаимодействие столичных творческих союзов и организаций с провинциальными; положительное влияние этого взаимодействия на профессиональную деятельность (творческую и образовательную), среду учреждений культуры и искусства; подготовка и переподготовка квалифицированных кадров; создание развернутой сети учреждений и программ культурно-массовых мероприятий для привлечения людей, объединяемых по интересам, а также руководство культурно-просветительской работой.

ПРИМЕЧАНИЯ

¹ ЦГА РМ. Фонд № Р-146. Саранское уездное бюро профессиональных союзов Пензенской губернии. Оп. № 1. Арх. № 19. 9 авг. 1920 г. Л. 22.

² Там же. Л. 1.

³ ЦГА РМ. Фонд № Р—146. Саранское уездное бюро профессиональных союзов Пензенской губернии. Оп. № 1. Арх. № 166. 1 янв. 1928 г. — 1 июля 1928 г. Л. 2—7; 153—162; 192—192 (об.); 195—196; 232, 234.

⁴ Там же. Л. 232—234.

⁵ Там же. Л. 192—192(об).

⁶ Там же. Л. 195.

⁷ Там же. Л. 196.

⁸ Там же. Л. 195. 

⁹ Там же. Л. 195—196.

¹⁰ Там же.

¹¹ См.: Бахмустов С., Лаптун В. Разорванное ожерелье. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1991. 256 с.

¹² ЦГА РМ. Фонд № Р—146. Оп. № 1. Арх. № 166. 1 янв. 1928 г. — 1 июля 1928 г. Л. 153—162.

¹³ Там же. Л. 153—154, 156—157, 159—161(об).

¹⁴ ЦГА РМ. Фонд № Р-297. Отдел народного образования Мордовского областного исполнительного комитета совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов Мордовской автономной области Средне-Волжского края. Оп. № 1. Арх. № 32. Л. 7. Поступила 19.12.2014.

N. A. Dogorova. Specificity of Cultural and Educational Work in Mordovia (1920's—1930's)

The 1920's is an important historical stage in the development of cultural and educational space of Mordovia. The understanding of the artistic idea in the cultural model of traditional society, supposed to be achieved through acquisition of professional knowledge, changed. The artistic space was gradually acquiring public spirit and autonomy. The processes of professionalization in various spheres of cultural life of society were highly ambiguous. Folklore (amateur creativity) changing with the "new" tasks of the state policy and education, was gradually breaking away from the negative elements of influence of the pagan cult and archaic worldview. In the conditions of work of various cultural associations, unions, clubs, lecture halls, libraries, important historical mechanisms of formation of the basis of the future multi-level specificity of creative practices (including the stage profile) were traced.

The problem gender inequality and re-evaluation of the phenomenon of female morality through mastery of professional tools of knowledge (production, science, culture, art) was the central core in the mechanisms of overcoming cultural and educational problems of the times in question as well as targeting of the state art apparatus and the territorial departments controlling it to work for interchange of the artistic experience between the center and the periphery, and penetration of the mechanisms of this activity into the professional (creative and educational) environment of institutions of culture and art, training and retraining of specialists skilled in arts, creation of a wide network of institutions and programs of cultural and public events in order to attract people united according to their interests.