Н. А. Галактионова. Социокультурный облик региона через призму топонимической политики (кейс Тюмени и Набережных Челнов)

Н. А. ГАЛАКТИОНОВА

СОЦИОКУЛЬТУРНЫЙ ОБЛИК РЕГИОНА ЧЕРЕЗ ПРИЗМУ ТОПОНИМИЧЕСКОЙ ПОЛИТИКИ (КЕЙС ТЮМЕНИ И НАБЕРЕЖНЫХ ЧЕЛНОВ)

GALAKTIONOVA Nelly Anatolievna, Candidate of Philological Sciences, Docent, Associate Professor at the Department of Russian and Foreign Languages, Tyumen Higher Military Engineering Command School (Military Institute) (Tyumen, Russian Federation).

ГАЛАКТИОНОВА Нелли Анатольевна, доцент кафедры русского и иностранных языков Тюменского высшего военно-инженерного командного училища (военный институт), кандидат филологических наук.

© Галактионова Н. А., 2016

Ключевые слова: топонимика, топонимический дискурс, политический дискурс, историко-культурный дискурс и прагматический дискурс топонимики, манифестация идентичности, этничность

Key words: toponymy, toponymic discourse, political discourse, historical and cultural discourse and pragmatic discourse of toponymy, the manifestation of identity, ethnicity

В статье изучаются названия городских топонимов, политика властей при наименовании городских объектов. Топонимия городского пространства позволяет оценить властные установки, политический дискурс, транслируемый региональной властью. На основе исследования наименования улиц в Тюмени и Набережных Челнах делается вывод о различных основаниях переименования улиц в Тюменской области и Республике Татарстан. Автор считает, что в Тюмени стратегия переименования носит внеэтнический характер.

The paper studies city toponyms, the policy of the authorities in renaming urban objects. Toponymy of the urban space allows to estimate the power settings and the political discourse propagated by regional authorities. Basing on the study of the names of the streets in Tyumen and Naberezhnye Chelny, the conclusion is drawn about different grounds of renaming streets in the Tyumen Region and in the Republic of Tatarstan. The author believes that the strategy of renaming in Tyumen is of non-ethnic character.

Топонимы являются способом публичной манифестации идентичности. Географическая терминология позволяет реконструировать культурные слои и идеологические мифы разного времени. Такая реконструкция становится возможной при использовании различных методик, включающих элементы идеографического комментария, историко-куль-турологического экскурса, этимологического анализа, социолингвистических аспектов изучения топонимов. Топонимы — свидетельство лексической манифестации этнокультурной ситуации, а также отражение властных установок, политического дискурса власти, в чьем ведении находится политика и практика наименования и переименования городских объектов. В связи с этим нас будет интересовать не столько исторически сложившаяся в регионах географическая терминология, несомненно, отразившая множественные этнические контакты в условиях языкового смешения, сколько контекст властных вмешательств в наименование городских объектов, поскольку топонимия отражает характер экстралингвистических факторов различных социокультурных и исторических обстоятельств.

Топонимия изучается в рамках лингвистических и ономастических исследований1. Помимо них, к теоретическим исследованиям топонимов2 следует отнести критические топонимические исследования3. К этому направлению относятся многочисленные работы израильского ученого M. Азарьяху, который изучает практики переименования улиц в Германии и Австрии в до- и послевоенный период4. К критическим топонимическим исследованиям следует отнести труды американских социальных географов Д. Алдермана, Р. Роуз-Редвуда, изучающих топонимические контексты Нью-Йорка5. Социокультурные исследования топонимических практик в постсоветской России стали предметом рассмотрения в работах М. Ю. Тимофеева6, М. Ю. Немцева7, Р. Ф. Туровского8, Е. А. Терентьева9 и др.

При исследовании топонимов оказываются полезными дискурсивные воззрения на их природу. Согласно теории анализа дискурса Р. Водак10, в процессе изучения топонимического дискурса можно выделить три слоя, различающихся по уровню лингвистической реализации, уровню стратегии аргументации и уровню содержания: политический дискурс11, историко-культурный дискурс12 и прагматический дискурс13. В рамках политического дискурса топонимика понимается как инструмент политической агитации, в котором оцениваются коммеморативная и репутационная составляющие топонимов. Через призму историко-культурного дискурса топонимия рассматривается как элемент культурного ландшафта, в котором топонимы — это знаки этапов историко-культурной эпохи, оценивающиеся с точки зрения их историко-культурной ценности. В прагматическом дискурсе топонимия есть не что иное, как система лингвистических ярлыков и пространственных ориентиров, позволяющая исследовать лингвистические характеристики названий через привязку к репрезентируемой местности, в этом смысле топонимы обладают ценностью с точки зрения удобства употребления. Е. А. Терентьев, отталкиваясь от концепции «права на город» французского социолога А. Лефевра, предлагает исследовать стратегию наименований как топонимический активизм14.

Сам А. Лефевр склонен рассматривать инициативы о переименовании топонимических объектов как борьбу социальных акторов за право присвоения/усвоения городского пространства и права управления им. Он заявляет о таком феномене, как производство пространства. Основной тезис Лефевра заключается в том, что «пространство (социальное) есть продукт (социальный)». Ученый формулирует необходимость формирования новой модели пространственных практик, отражающих интересы реальных жителей15. Таким образом, А. Лефевр заявляет о необходимости реструктурирования властных отношений, в первую очередь делегирования права на принятие решений, связанных с (вос)производством городского пространства, от владетелей капиталом и государства — городским жителям.

Идеи А. Лефевра развивает М. Перселл, постулируя две составные части «права на город»: право на участие и право на присвоение. Принцип принятия решений о производстве городского пространства закрепляется за горожанами, «кто живет в городе, кто составляет тело городского проживаемого опыта и обживаемого пространства»16. Право на присвоение М. Перселл понимает как «право горожан на физический доступ, владение и пользование городским пространством»17.

В фокусе интереса исследователей в области топонимики лежит обращение к политической природе стратегий переименования. Исследование роли гражданских инициатив в принятии и обсуждении топонимических вопросов в основном лежит за пределами интереса исследователей, однако к ним обращались Д. Алдерман и Дж. Инвуд на примере топонимических практик переименования улиц в США в честь Мартина Лютера Кинга, что признается исследователями как реализация права этнических меньшинств на участие в управлении городским пространством (право на участие) и на физическое присутствие в нем (право на присвоение)18.

Изучение социальных практик общественного участия в сотворении пространства — интересная и актуальная задача, тем более что интерес к этим вопросам со стороны общественности часто проявляется на конфликтном уровне. «Нешуточный скандал разгорелся сегодня на заседании комиссии по топонимике администрации Тюмени. При присуждении названий улицам Тюмени общественники и депутаты обнаружили, что этот вопрос не согласован с жителями города в том порядке, которого требуют законодательные акты»19. Эта публикация вызвала интернет-дискуссию, к которой подключились жители Тюмени и близлежащих поселков, в результате укрупнения административных единиц оказавшиеся включенными в городскую структуру. Это стало причиной переименований повторяющихся названий. Активистское начало лежит в основе борьбы жителей с. Кобякское под Тобольском. Инициатор названия улицы в честь хана Кучума Л. Шамсутдинова рассказала о том, что в 2004—2007 гг. жителям села пришлось четырежды собирать сход за право назвать улицу в честь Кучума, сельчане подвергались давлению со стороны районных властей. Имя хана Кучума администрация района считала невписываю-щимся в официальную историю освоения Сибири20.

Топонимия позволяет проследить основные этапы истории материальной и духовной культуры народов, живущих в регионе. За каждым ономастическим фактом стоит вымышленная или реальная действительность, которая посредством различных экстралингвистических факторов создает специфический круг разных ассоциаций. Топонимия служит свидетельством идентичности определенной историко-культурной эпохи, позволяет реконструировать идейно-политические и культурные слои.

В качестве объекта исследования выбраны два города: один из региона с преимущественно русским населением — Тюмень, другой из национальной республики — Набережные Челны.

Анализ названий улиц демонстрирует явные отличия Тюменской ситуации от сложившейся в Татарстане. В Набережных Челнах 122 топонима имеют выраженный тюркский облик: Яшьлек (юность), ул. Чыршылы, пер. Юлдаш-лар (попутчики), ул. Дулкын (волна), Кояшлы (солнечная), ул. Тургай (жаворонок), Шатлык (радость), пер. Нур (сияние), ул. Ялан (голое поле), ул. Аркылы (поперечная), ул. Сандугач (соловей) и т. д. Такой лингвоэтнический облик эти топонимические объекты получили в период «этнического плюрализма»: традиционные названия, известные в русской огласовке, закрепленные в повседневном привычном общении горожан, обрели новые названия на татарском языке, в частности бул. Юность, в настоящее время — Яшьлек. Около 50 улиц Набережных Челнов носят имена знаменитых татар.

В результате анализа выделены основные типы имен, ставших основой для формирования топонимии г. Набережные Челны. Улицы города названы в честь деятелей культуры, известных еще в советское время (Муса Джалиль, Габдулла Тукай, Каюм Насыри); героев Гражданской войны, революционеров-большевиков (Владимир Азин, Хусаин Ямашев); героев Советского Союза, фронтовиков (Нурми Шарипов, Абдулла Курбанов, Ильдар Маннанов, Гатаулла Салихов и т. д.); героев социалистического труда (ул. Иманова, ул. Нагима Аглямова, ул. Шайхутдинова, ул. им. Р. М. Низаметдинова).

Часть улиц переименована в 1990-е гг. и получила названия в честь знаменитых татарских деятелей культуры и искусства, ставших жертвами террора в 1930-е гг. (ул. Шамиля Усманова, бул. им. Карима Тинчури-на, ул. Ахметшина). Названия улиц связаны с личностями, значимыми для истории развития татарского языка и культуры (бул. Бердаха, бул. Кол Гали, ул. им. Хади Такташа, ул. Г. Исхаки, ул. Ямаш Игеней). Улицы в Набережных Челнах названы в честь татарских государственных деятелей (пр. Раиса Беляева), поэтов и писателей (Фатиха Амирхана, Хасана Туфана, Сибгата Хакима, Аделя Кутуя, К. Сибгатуллина, Абдуллы Алиша), композиторов (бул. им. Салиха Сайдашева, ул. Назипа Жиганова, ул. З. Яруллина), скульпторов и художников (ул. Б. Урманче). Есть в Набережных Челнах пр. Сююмбике (назван в честь легендарной жены казанского хана).

Существует несколько актуальных тенденций, характерных для топонимической политики: возвращение старых (часто дореволюционных) названий; переименование старых (часто советских) названий в новые; новые названия для новых топонимических или безымянных объектов; новые названия в результате переименования тезоименных или дублированных названий топонимических объектов, образующихся в результате укрупнения административных единиц; перевод названий на другие языки, например на языки титульного населения региона.

В Набережных Челнах реализована стратегия, не характерная для так называемых «русских» регионов, — перевод традиционных и привычных названий на язык титульного этноса. Для русских регионов более востребованными являются другие пути переименований: возвращение старого, дореволюционного названия; переименование старого названия в новое; присвоение нового названия новому топонимическому объекту.

В Тюмени около 1 200 улиц. Не менее 43 подверглись переименованию в 1920-е гг.: Царская стала ул. Республики, Спасская — Ленина, Всехсвятская — Свердлова, Большая Монастырская — Коммунистической, Пода-руевская — Семакова, Безымянная — ул. 8-го Марта. В 2006 г. отмечены обращения граждан под эгидой наместника Свято-Троицкого монастыря архимандрита Тихона склонить власти к отмене революционных названий, и возвращению улице Коммунистической названия Большая Монастырская21. Переименования, однако, не состоялось.

В 90-х гг. ХХ в. в Тюмени не было волны переименований, улицы носят прежние, привычные с советского периода названия, сохранились улицы С. Халтурина, матроса Хохрякова (герой Гражданской войны, первый председатель исполнительного комитета Тобольского Совета рабочих и солдатских депутатов, виновен в убийстве Тобольского епископа Гермоге-на), улицы 50 лет Октября, 70 лет Октября, 50 лет ВЛКСМ и т. д. На возражения относительно порочности сохранения памятника В. И. Ленину на центральной площади города и названия улицы Ленина в топонимиконе города (в частности, от писателя, автора текста Тотального диктанта — 2015 Е. Г. Водолазкина) можно указать на то обстоятельство, что именно в Тюмени, в здании Тюменского сельскохозяйственного института (в настоящее время Государственный аграрный университет Северного Зауралья), во время войны хранилось тело Ленина, тайно эвакуированное из Мавзолея. Известным это событие стало благодаря исследовательской деятельности тюменского краеведа и писателя А .. А .. Пе-трушина..

Вместо переименований в Тюмени наблюдается тактика наименования «пустых» топографических объектов, например Никольская площадь. Были отмечены и инициативные проекты назвать мост через р. Тюменку мостом Робинзона Крузо. Однако филологи не подтвердили этой версии, и мосту было присвоено более традиционное название «Ни-кольский»22.

В 1940-е гг. тюменский горсовет присвоил нескольким улицам имена писателей А. С. Пушкина, А. С. Грибоедова, И. А. Крылова, Н. В. Гоголя, М. Ю. Лермонтова, Н. А. Некрасова, М. Е. Салтыкова-Щедрина, И. С. Тургенева, А. П. Чехова, М. Горького, В. В. Маяковского, Д. А. Фурманова, а также Островского (скорее всего, Н. А. Островского — автора романа «Как закалялась сталь»). Для Тюмени нехарактерны: возвращение старых названий, переименование советских названий, перевод названий улиц.

Топонимикон тюменского региона представлен значительно более узким спектром татарских наименований. В Тюмени нет улиц, которые бы имели татарскую огласовку, являлись бы калькой или переводом с русского языка. В областной столице насчитывается 14 улиц, названных в честь татар. Улицы в честь Габдулы Тукая и Мусы Джалиля находятся сразу в двух населенных пунктах — Казарово Центрального округа и Матмассах Ленинского округа г. Тюмени, последняя утверждена распоряжением администрации г. Тюмени ¹ 2000-рк от 8 декабря 2006 г. Есть улица, названная в честь ученого-фольклориста Хамита Ярми; улица, названная в честь революционера Муллы-Нур Вахитова, казненного в 1918 г. белочехами. Есть улицы, названные в честь земляков, героев Советского Союза (ул. Хамита Неатбакова, ул. Тамерлана Ишмухамедова, ул. Якова (Яхиятдина) То-чединова). Два года назад тюменскому бульвару от Сквера Победы до ул. Мельникайте присвоили имя героя Великой Отечественной войны, почетного гражданина Ржева и Тюмени Хабибуллы Якина. Кроме того, одна из улиц города теперь носит имя Раушана Абдуллина — Героя России, погибшего в Южной Осетии.

С предложением назвать новые улицы и объекты Тюмени именами известных татарских личностей в Тюменский городской совет по топонимике обратился Конгресс татар Тюменской области23. Также по ходатайству Г. Ф. Куцева, депутата, бывшего ректора Тюменского государственного университета, в д. Казарово в Центральном районе Тюмени есть улица, носящая имя известного тюменского поэта и публициста Булата Сулейманова. Кроме того, есть ул. Халилулы Валеева и ул. Хусаинова. Таким образом, улицы, названные в честь татар, занимают менее 10 % от общего объема тюменских топонимов. Лица, в честь которых были названы улицы, достаточно традиционны для общего топонимического кода российских городов: поэты, революционеры, герои войны, знаменитые земляки. Из 1 200 улиц в Тюмени только 14 названы в честь татар, причем они расположены преимущественно в местах компактного расселения татар и не являются частью общегородского топонимического кода. Эти улицы не входят в основные транзитные транспортные потоки, попасть в эти районы (Матмассы, Казарово, Муллаши) можно только специально.

Анализ позволил выявить разные стратегии формирования топонимического облика городов в Татарстане и Тюменской области. Частотность топонимов с татарским обликом свидетельствует о ситуации двуязычия в Татарстане, что предполагает наличие двух языков, дистрибуция которых определяется условиями межкультурной коммуникации.

В процессе сознательного переименования в Татарстане прошел процесс перекодирования привычного русского названия в новый лингвистический код. Тип переименований, основанный на перекодировании русского названия в татарское, отражает двунаправленность этого процесса. С одной стороны, налицо исполнение управленческих, во многом политических решений, с другой — стремление к сохранению естественного «шлейфа памяти», стабилизации, пусть в переведенном варианте, привычных и укоренившихся названий. В случае с топонимами более болезненный результат получает та стратегия переименований, которая затрагивает привычные и устоявшиеся наименования, перекодирование в данном случае имеет более щадящий импульс.

Новые названия, появление которых диктует время, следует вводить на территории новой застройки, не инициируя болезненный процесс «перенаименования», «перезапоминания». Стоит особо сказать о продуманности такой стратегии со стороны администрации Набережных Челнов, так как последний период топонимической политики ориентирован на сохранение привычных и устоявшихся названий24. Вектор топонимической политики в Татарстане сейчас изменился, этнонациональная платформа перестала быть ведущей в практике переименования улиц. Так, Р. Шакиров в 2011 г. при утверждении названий улиц и переулков в 71-м микрорайоне Нового города назвал нейтральные наименования улиц и переулков: Кленовая, Тенистая, Алтынай, Рубиновая, Сиреневая, Южная, Малиновая, Медовая, Алый, Удачный и Алмазный25.

В Тюмени реализуется вариант «русского» города вне этнической определенности, встроенного в общероссийскую культуру. В Набережных Челнах долгое время определяющей была политика этнокультурного закрепления территории. Для Тюмени важно взаимодействие с «материнской», или общенациональной, культурой, для Набережных Челнов — со столицей республики Казанью. Обособление культурно-исторических областей происходит на фоне непрерывного диалога с крупными культурными центрами, являющимися источниками распространения политических, экономических, религиозно-философских, художественно-эстетических идей. Такими локусами выступают столичные города, центры-посредники, «культурные гнезда» — города, являющиеся средоточием культуры в территориально удаленных от столиц областях страны.

Для российских регионов характерна политика «тира-жируемости», которая обеспечивает воспроизводимость и однородность культурного, смыслового, символического про-странства»26. Легитимизированное в центре является априори одобренным, поэтому дублетные названия топонимических объектов можно найти в любом российском городе (например, в России около 7 700 улиц Ленина)27.

Подобная тиражируемость имеет положительное значение, если понимать, что отсутствие одобряемых образцов провоцирует бессистемное и внесистемное заполнение лагун (такое мнение существует в российском политическом дискурсе относительно появления улиц имени Джохара Дудаева в Риге, Львове, Ивано-Франковске, Горажде, Хмельницком). На месте лакун неизбежно возникают образцы с чужим культурным кодом. Однако для формирования культурной идентичности в пространстве обширных территорий с полиэтническим, поликонфессиональным составом, анклавов нужно учитывать единый культурный код, базирующийся на общенациональных ценностях, проводить осознанную топонимическую политику. Исследование топонимического облика российских регионов — важная задача, она может способствовать реконструированию ценностных культурных пластов, выявить области линвокультурных контактов, дать оценку властным вмешательствам в топонимические карты.

ПРИМЕЧАНИЯ

1  См.: Azaryahu M. The Critical Turn and Beyond: The Case of Commemorative Street Naming // ACME: An Intern. E-J. for Crit. Geographies. 2011. Vol. 10. ¹ 1. P. 28—33.

2  См.: Его же. Street Names and Political Identity: The Case of East Berlin // J. of Contemporary History. 1986. Vol. 21. ¹ 4. Р. 581—604.

3  См.: Его же. What is to be remembered: the struggle over street names in Berlin, 1921—1930 // Tel Avier Jb. fuer deutsche Geschicte. 1988. Bd. 17. P. 241—258.

4 См.: Его же. Renaming the past. Changes in “city text” in Germany and Austria 1945—1947 // History and Memory. 1990. Vol. 2. ¹ 2. P. 32—53.

5 См.: Rose-Redwood R., Alderman D., Azaryahu M. Collective memory and the politics of urban space: an introduction // GeoJ. 2008. Vol. 73. Iss. 3. P. 161—164; Их же. Geographies of toponymic inscription: new directions in critical place-name studies // Progress in Human Geography. 2010. Vol. 34. Iss. 4. P. 453—470; Rose-Redwood R.S. “Sixth Avenue is now a memory”: Regimes of spatial inscription and the performative limits of the official city-text // Polit. Geography. 2008. Vol. 27. Iss. 8. P. 875—894; Его же. From number to name: symbolic capital, places of memory and the politics of street renaming in New York City // Social & Cultural Geography. 2008. Vol. 9. Iss. 4. P. 431—452.

6 См.: Тимофеев М.Ю. Бес/з коммунизма: кризис идеологии в современной России (анализ семиотического дискурса) // Лабиринт. 2012. ¹ 1. С. 10.

7  См.: Немцев М.Ю. О неизменности топонимики современного Новосибирска // Историческая разметка пространства и времени: материалы семинара, провед. Волгогр. гос. ун-том при поддержке Фонда Ф. Эберта 13 мая 2014 г. / Волгогр. гос. ун-т, Фил. зарегистр. союза «Фонд Фридриха Эберта» (Германия) в Рос. Федерации; под ред. И.И. Куриллы; авт. предисл. И.И. Куриллы. Волгоград: ВолГУ, 2014. С. 68—76.

8 См.: Туровский Р.Ф. Политическая регионалистика: учеб. пособие для студентов вузов, обучающихся по направлению подгот. «Политология». М.: Издат. дом ГУ ВШЭ, 2006. 780 с.

9  См.: Терентьев Е.А. Топонимический активизм и «право на город»: социологические заметки // Вестн. Томск. гос. ун-та. Философия. Социология. Политология. 2015. ¹ 1. С. 194—202.

10 См.: Wodak R. Disorders in Discourse. N. Y.; L.: Longman, 1996. 200 p.

11 См.: Wodak R., Meyer M. (eds). What CDA is About: A Summary of its History, Important Concepts and its Developments // Methods of Critical Discourse Analysis. L.: Sage, 2001. P. 1—13.

12  См.: Wodak R. Critical Discourse Analysis // Qualitative Research Practice / C. Seale, G. Gobo, J.F. Gubrium, D. Silverman (eds). L.: Sage, 2004. P. 197—213.

13  См.:Wodak R. Discourses of Silence // Discourse and Silencing / L. Thiesmeyer (ed.). Amst.: Benjamins, 2004. P. 179—209.

14 См.: Терентьев Е.А. Топонимический активизм и «право на город» ...

15  См.: Лефевр А. Производство пространства // Социол. обозрение. 2002. Т. 2. ¹ 3. С. 27—29.

16  Purcell M. Excavating Lefebvre: the right to the city and its urban politics of the inhabitant // Geo-J. 2002. Vol. 58. ¹ 2—3. P. 102—103.

17 Там же.

18 См.: Alderman D.H., Inwood J. Street naming and the politics of belonging: spatial injustices in the toponymic commemoration of Martin Luther King // J. Social & Cultural Geography. 2013. Vol. 14. ¹ 2. P. 211—233.

19 Рычкова Л. «Уйду я от вас!». Чиновники Тюмени шокировали ветерана своим поведением. Скоро их креатив оценит весь город. URL: http://ura. ru/news/1052176285 5.03.2014 (дата обращения: 14.10.2015).

20  См.: Шамсутдинова Л. У нас есть будущее! URL: http://www.info-islam.ru/publ/intervju/l_shamsutdinova_u_nas_est_budushh... (дата обращения: 12.04.2015).

21  См.: Коммунистическая. URL: http://tyumen-street.livejournal.com/ tag/%D0%90 (дата обращения: 12.04.2015).

22  См.: Меньшова Л. Необычное уступило традиционному — моста Робинзона Крузо в Тюмени не будет. URL: http://www.vsluh.ru/news/ news/30960.html (дата обращения: 29.10.2015).

23  См.: Бульвар в Тюмени назвали в честь татарина — героя ВОВ. URL: http://www.tatar-inform.ru/news/2011/03/22/262608 (дата обращения: 12.04.2015).

24 См.: В Набережных Челнах хотят переименовать улицы и остановки. Депутаты против. URL: http://www.tatar-inform.ru/news/2009/09/18/185166/ (дата обращения: 04.10.2015).

25 См.: Названия улиц, коммунальное хозяйство и не только. URL: http:// kam.ru/news__chelny__17202 (дата обращения: 04.09.2014).

26 Галактионова Н.А. Соотношение центра и периферии в провинциальной идентичности // Вестник Омского университета. Серия: Экономика. 2015. ¹ 3. С. 94—98.

27 См.: Сколько улиц Ленина в России? URL: http://journalufa.com/11142-skolko-ulic-lenina-v-rossii.html (дата обращения: 10.11.2015).

Поступила 30.11.2015.

N. A. Galaktionova. Socio-Cultural Image

of a Region in Terms of Toponymic Policy

(the Case Study of Tyumen and Naberezhnye Chelny)

Study of place names gives an opportunity to discuss lexical manifestations of the current ethnic and cultural situation in the regions of Russia. Toponymy of the urban space allows to estimate the power settings and the political discourse propagated by regional authorities.

Toponymy reflects the nature of extra-linguistic interventions due to various social, cultural, and historical circumstances. In Russia, it is possible to distinguish some current trends in naming streets: returning of the old (pre-revolutionary) names; changing old (Soviet) names into new ones; new names for new or unnamed toponymic objects; new names resulting from renaming similar or duplicate names of toponymic objects, resulting from the consolidation of administrative units; translation of names into other languages (often into the language of the titular ethnic group of the region).

The analysis revealed different strategies of formation of the toponymic appearance of cities in the Republic of Tatarstan and Tyumen. The frequency of names with the Tatar appearance is indicative of the situation of bilingualism in Tatarstan, which suggests presence of two languages distribution of which is determined by the conditions of intercultural communication. The type of renaming based on the transcoding of a Russian name into a Tatar one reflects the bidirectionality of the process of renaming. On the one hand, performance of management, largely political decisions is clearly seen; on the other hand, one can see the aspiration to preserve the natural “trail of memory” with familiar and established names. In the case of toponyms, the strategy of renaming that affects the familiar and established names is the most painful one; in this respect, transcoding has a more gentle impulse. Since recently, the toponymic policy in the Republic of Tatarstan has been focused on preservation of the familiar and established names.

For the Russian-speaking regions, the return to the old pre-revolutionary names is in demand, as well as transformation of an old name into a new one and assignment of new toponymic names to new objects. In Toponymy, the ethnic context of naming is poorly traced.

For the formation of cultural identity in the space of vast territories with multi-ethnic and multi-religious composition of the enclaves, of great importance is the single unified cultural code based on national values as well as a conscious toponymic policy. A toponymic study of the image of Russia’s regions can contribute to reconstruct valuable cultural layers and to reveal the area of linguistic and cultural contacts, to assess interference of authorities into the toponymic maps.