Л. С. Васильева, Б. О. Гомбоев. «Регион» в контексте географического и культурологического анализа

Л. С. ВАСИЛЬЕВА Б. О. ГОМБОЕВ

«РЕГИОН» В КОНТЕКСТЕ ГЕОГРАФИЧЕСКОГО И КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКОГО АНАЛИЗА¹

Ключевые слова: регион, пространство, ландшафт, культурный ландшафт, природный территориальный комплекс, район, территория

Key words: region, space, landscape, cultural landscape, nature territorial complex, district, territory

 ВАСИЛЬЕВА Людмила Самсоновна, ведущий инженер Байкальского института природопользования СО РАН, кандидат культурологии (г. Улан-Удэ).

ГОМБОЕВ Баир Октябрьевич, заместитель директора по науке Байкальского института природопользования СО РАН, доктор географических наук, доцент (г. Улан-Удэ).

Научные изыскания последних лет в разных областях в полиэтнической Бурятии обнаруживают неоднозначное использование понятия «регион». Во многих работах оно выступает в качестве основного объекта исследования, служит базисом для функционирования природных и культурных систем и в то же время подменяется терминами «территория», «природно-территориальный комплекс», «район», «ландшафт», «пространство». Чаще всего специалисты рассматривают перечисленные понятия как синонимы и заменяют друг другом даже в тех случаях, когда использование одного из перечисленных терминов является неприемлемым.

В связи с этим есть необходимость выявления сущности базовой категории «регион» на основе сравнительного анализа ее применения в контексте географии и культурологических исследований.

Замещаемость слов «район», «ландшафт», «регион» и использование их в качестве синонимов обусловлено, на наш взгляд, их общим происхождением от латинского слова ragio «район, область, страна». При его переводе и интерпретации на другие языки, во-первых, оно сохраняет свое искомое значение, во-вторых, обретает различную этимологию, в-третьих, в ходе эволюции научного и общественно-исторического развития наполняется различным смыслом и трансформируется в более емкие и базовые понятия для разных научных направлений.

Источником происхождения понятия «регион», помимо латинского ragio, считают французское слово region (regire), также исходящее от латинского ragio «править». Отсюда, по мнению Г. М. Бирженюка, берут начало закрепившиеся в русском языке слова «режиссура», «режим», «регулирование», т. е. слова, подразумевающие управляющее воздействие².

В современной физической географии регион — это значительная по размерам территория, обладающая некоторой общностью природных условий³; обобщенное название единиц физико-географического районирования любого таксономического ранга⁴. Кроме того, он также употребляется в тех случаях, когда одновременно рассматриваются или подразумеваются единицы разных рангов. Отметим, что в связи с генезисом концепции регионализма в географии, рассмотрения его в контексте культурного районирования Б. М. Ишмуратов отдает предпочтение категории «район»⁵. Он трактует район как глубокую, многокомпонентную и пространную цепочку причин и следствий, взаимных связей и взаимообусловленности предметов и явлений материального мира земной поверхности. Согласно экономической трактовке, под регионом подразумевается часть территории, где существует система связей между хозяйствующими субъектами; подсистема всего социально-экономического комплекса и воспроизводственного цикла страны; сложный территориально-экономический комплекс со своей структурой связи с внешней и внутренней средой⁶; объективное пространственное образование, в основе которого лежит территориальный хозяйственный комплекс соответствующего таксономического ранга⁷.

Социально-политическая трактовка понятия «регион» показывает его в качестве социально-территориальной общности, т. е. совокупности социальных, экономических, политических факторов развития территории⁸. Культурный регион — это «пространство, необходимое и достаточное для осуществления и самопроизводства человеческой жизнедеятельности, имеющее культурный аспект, представляющий собой целостную ландшафтную систему (включающую взаимодействующие природно-географические, технико-производственные и информационно-коммуникативные компоненты), в которой осуществляется первичная ментальная самоидентификация и духовное самоопределение территориального сообщества»⁹.

Также регион используется в значении территориальной единицы государства, т. е. может совпадать с границами территории государства, охватывать территорию группы стран, имеющих сопредельные границы, обусловленные какой-либо общей характеристикой¹⁰; в России — общее название субъекта Федерации. В связи с этим регион в отечественной географии — это, скорее всего, показатель его уровня в планетарной системе взаимоотношений.

В качестве подтверждения этого аспекта понимания следует назвать традиционное обыденное восприятие и употребление слова «регион» в российском обществе как административно-территориальной единицы, шире — нескольких смежных административных единиц. Важнейшим следствием перехода России к рыночному типу хозяйства и открытой экономике стало вовлечение краев, областей, республик в сферу трансграничных товарообменных процессов. При этом процессы глобализации и урбанизации, геополитическая ситуация, научно-технический прогресс, разделение труда, конъюнктура рынка, удачный выбор покупателей произведенного продукта, поставщиков необходимых изделий, оборудования и т. д. из смежных регионов, из-за рубежа и другие проявления современной специфики регионов становятся элементарной частью управления региональным развитием.

Целесообразность переноса акцента в культурной географии на региональный уровень объясняется разными факторами. Обосновывается это тем, что при господстве общих, глобальных тенденций в одних и тех же временных рамках развитие социокультурной, экономической и других сфер происходит неодинаково на различных территориях: в одних регионах наблюдается спад, в других — развитие. Считается, что именно на уровне региона возможен наиболее оптимальный вариант устойчивого развития и рационального природопользования в контексте общественно-природных отношений с учетом организационных, институциональных, материальных, человеческих и других ресурсов. Именно поэтому на региональном уровне есть объективная возможность осуществлять оценку эффективности организации территории, оказывать качественное управляющее воздействие на развитие общества и культурные процессы. По мнению Б. М. Ишмуратова, сложное переплетение внутрироссийских тенденций и внешнеэкономических процессов, формирование новой и чреватой большими неожиданностями геополитической структуры мира делают наши регионы не только объектом, но и важнейшим субъектом выхода человечества к новому тысячелетию своей истории¹¹.

Специализация и состав природопользования, ландшаф-тно-зональная организованность природы как высшая, наиболее оптимальная форма устойчивого, взаимообусловленного функционирования всех компонентов географической оболочки соединяют в себе образец (идеал) и неизбежное нарушение соотношений их компонентов. Поэтому достижение их соответствия — необходимое условие устранения препятствий для прогресса, основная цель (задача, стратегия) интегрированного регионального развития¹². Здесь особый интерес представляет выявление закономерностей и типичных черт региональной культуры и природопользования как звена планетарной системы, выступающего в качестве материальной и духовной основы дифференциации национальных систем культурного районирования, реализации социально-экономических программ обновления технологических парадигм, сложных процессов структуризации этнолингвистических, социокультурных и международно-политических процессов наибольшей масштабности¹³.

Процесс становления теоретического и методологического подходов в исследовании вопросов регионализма наиболее последовательно и детально рассмотрен у М. В. Рагули-ной. И возникновение, и развитие научного понимания культурного района, по ее мнению, связаны с немецкой и французской географическими школами, которые в начале ХХ в. сформулировали основные положения региональной концепции. В основе концепции лежало выделение «малых географических единств», переходящих в более широкие общности, а также «наложение» природных, социальных и культурных феноменов в определенном ареале, т. е. аре-альное распространение культуры¹⁴.

С 30-х гг. ХХ в. в американской региональной географии под влиянием пространственных (хорологических) концепций Р. Хартшон определил культурный район как ментальный конструкт, в основе которого лежит идея территориальной связи различных культурных проявлений¹⁵, т. е., по словам В. Н. Стрелецкого, он произвел районирование пространств, вмещающих культуру¹⁶. Позднее эта концепция сопровождалась внедрением позитивистской методологии, что позволило моделировать, графически и количественно выразить аспекты культурного районирования. Далее эта «конфигурация культуры» послужила для В. Зелински основой для формирования нового подхода в культурной географии: исследование вернакулярных районов — территорий, которые целостно воспринимаются местными жителями вне зависимости от административных границ¹⁷. Помимо пространственной специфики восприятия территории, исследования вернакулярных районов подвели к важнейшей теме — региональной идентичности¹⁸, которая стала узловым моментом для междисциплинарных связей, обеспечив приток в географию философских, психологических, филологических и других трактовок регионального самосознания человека и общества.

Философский плюрализм 80—90-х гг. ХХ в. привел к созданию новой платформы регионализма в культурной географии. Основная методологическая предпосылка коллективной работы «Открывая заново регион» (Allen, Mas-sey, Cochrane, 1998) заключается в отказе от стремления изучать все доступные региональные грани и выделение трех приоритетных направлений: экономических процессов, социальных отношений и культуры¹⁹. По мнению М. В. Рагулиной, именно в культурном аспекте новая региональная география провозглашает подлинное «переоткрытие» региона. Этот подход, на ее взгляд, не является собственно культурным районированием, но культура играет роль его организующего звена. Кроме того, названная схема нуждается в дополнении еще одним необходимым компонентом — природным блоком, что расширит границы ее  практического применения²⁰.

В отечественной географии единственная попытка культурного районирования была предпринята в 1947 г. Р. М. Кабо, который предложил типологию хозяйственно-культурных зон и культурно-исторических районов²¹. Сейчас наблюдается усиление внимания специалистов разного профиля к этой проблеме (выделяются некие специфичные аспекты и компоненты, на основе которых определяются теоретические и методологические подходы в исследовании региона). Например, И. Н. Белобородова отмечает, что характеристики региональных и локальных вариантов культуры (районов) должны проводиться по многофакторной системе, включающей естественно-географические, историко-генетические, культурно-традиционные, этносоциальные, этноконфессио-нальные, политические факторы и факторы региональной идентификации²².

Одно из первых комплексных исследований по теории и практике российского регионализма было выполнено в 1994 г. С. Я. Сущим и А. Г. Дружининым. Единицей районирования ими признается «геоэтнокультурная система» (ГЭКС), рассматриваемая как «территориальная (географическая) целостность, локализованная в пределах определенного ареала и формируемая взаимодействием этнических общностей, антропогенизированных природных комплексов (ландшафтов) и особых форм пространственной организации общества (территориальных общественных систем) в процессе природопользования»²³.

Слово «ландшафт» появилось в IX в. в трудах монахов Фельдского монастыря в Германии. При переводе с латыни «Евангелической гармонии» богослова Татиана они заменили латинское regio «район, страна» на слово lantscaf, что означало «единая священная земля единой паствы (земля обетованная); территория, упорядоченная, согласно общегерманскому плану; форма, соответствующая содержанию, суть которой — благодать, нисходящая на „братьев и сестер во Христе"»²⁴. Это слово в дальнейшем трансформировалось в понятие, далекое от первоначального смысла.

В настоящее время ландшафт — одно из фундаментальных понятий географии. Дальнейшая разработка учения о ландшафте привела к формулировке представления (часто называемого региональным) о ландшафте как основной ступени в системе географических комплексов и целостной территориальной единице со строго ограниченным объемом и содержанием²⁵. Ландшафт есть территория, однородная по своему происхождению и истории развития, обладающая единым геологическим фундаментом, однотипным рельефом, общим климатом, единообразным сочетанием гидротермических условий, почв, биоценозов и закономерным набором морфологических частей — фаций, урочищ и местности²⁶. Другая распространенная трактовка в географии ландшафта связана с его определением как участка земли и его свойств, обусловленных взаимодействием рельефа, климата, геологической структуры, почв, растительного и животного мира и человеческой деятельности²⁷. В качестве существенного критерия выделяют его однородность и неделимость как в зональном, так и азональном аспектах. Отсюда каждый ландшафт является составной частью более сложных таксономических единиц физико-географического районирования. Ландшафт также рассматривается в рамках административно-территориального деления.

В связи с фундаментальностью понятия «ландшафт» существует много подходов в его исследовании и толковании. Одна точка зрения приравнивает ландшафт к окружающей среде, ее климатическим и географическим условиям, которая существует независимо от проживающих в ней людей и не подвергалась значительным изменениям человека²⁸. Другая точка зрения исходит из культурологической природы ландшафта и рассмотрения его как «системы способов репрезентации, структурирования и символизирования окружающей среды»²⁹. Т. Инголд трактует ландшафт как мир в том виде, в каком он известен и представляется его обитателям. Ландшафт в ее понимании — это образцы активности, трансформировавшиеся в пространственное расположение элементов; внешние формы моделей человеческой деятельности³⁰. М. В. Рагулина считает, что в физической географии интегративный потенциал природного ландшаф-товедения давно и убедительно доказан³¹. Организующий принцип физико-географических подходов к трактовке понятия «ландшафт» — деятельностный и системный. Такой характер методологии исследования стал стимулом для аналогичных поисков в культурном ландшафтоведении.

Во многом аналогично понятию «ландшафт» сегодня трактуется и словосочетание «природно-территориальный комплекс», под которым понимаются географический комплекс, геосистема, закономерное сочетание природных, географических компонентов (земной коры с присущим рельефом, воды, воздушных масс, почв, сообществ живых организмов), образующих целостную материальную систему³². Это одно из основных понятий физической географии, широко применяемое в ландшафтоведении и общем землеведении. Отсюда видно, что «ландшафт» и «природно-территориальный комплекс» близки по смыслу и практически равнозначны.

Другой наиболее распространенный и универсальный перевод ragio на русский язык как «район» относится к французскому rayon (буквальный перевод — «радиус, луч»). В настоящее время под районом понимается территориальная единица или территория, выделяющаяся по каким-либо признакам, особенностям; в России — название административно-территориальной единицы сельской местности и части больших городов с населением свыше 300 тыс. чел.³³

Термин «территория» происходит от латинского terri-torius и означает часть «земного шара с определенными границами»³⁴; земельное пространство, на которое распространяется юрисдикция государства или административная единица (территориальное образование) в его составе³⁵. На наш взгляд, рассмотрение территориальных аспектов допускает произвольное (по административным, зональным, комплексным и другим типам деления) выделение определенного участка земной поверхности, скрепленного пространственными связями (разнородных явлений, однородных объектов и других независимых переменных) для решения на нем определенных задач.

В то же время многие исследователи часто ассоциируют регион с категорией «пространство». Пространство — это фундаментальное понятие человеческого мышления, наряду со временем отображающее множественный характер существования мира, его неоднородность. Большое количество предметов, объектов, данных в человеческом восприятии одновременно формирует сложный пространственный образ мира, являющийся необходимым условием ориентации любой человеческой деятельности. В широком понимании пространство выражает порядок расположения одновременно сосуществующих объектов, а время — последовательность существования сменяющих друг друга явлений. Время и пространство не отделяются от материи, движение является их сущностью. Поэтому материя, движение, время и пространство образуют единое целое.

Культурология, историческая география, психология, социология, лингвистика обнаруживают историко-культурную и социальную нагруженность понятия «пространство», возникшего и долго существовавшего как форма до- и внена-учного знания, как категория культуры наряду с другими культурными универсалиями. Теории пространства касаются фундаментальных измерений мира человека и выражают их в специфически нестрогих параметрах, таких как «верх» и «низ», «центр» и «окраина», «поверхность» и «глубина», «удаленность» и «близость», «опережение» и «отставание», фиксирующихся уже на уровне обыденного сознания. Они служат экспликацией того, в каких координатах и векторах описываются динамика и статика человеческого существования, конструируется его онтология³⁶.

Категория «пространство» широко применяется в культурологии. По мнению культурологов, оно формирует мир предметов, среду обитания и процессы «второй природы». Оно целиком выступает продуктом и сферой человеческой мысли и деятельности, отделяясь от специфики местной природы и обретая универсальный характер, приложимый к разным сообществам. Кроме того, различные системы, модели, страты и другие продукты социального жизнеобеспечения рассматриваются с точки зрения расположения их в пространстве (территориальная организация, размещение объектов и институтов и т. д.).

Так как в предметную область географии входит рассмотрение результатов человеческой деятельности и разума, детерминированных специфическими проявлениями местности, то очевидно широкое использование в этой науке хорологической (пространственной) концепции. По замечанию Б. М. Ишмуратова, предметная география идет к установлению общности и изоморфизма сетей и структур через признание дополнительности природных сил и процессов, материально-предметной деятельности общества как факторов, дифференцирующих и формирующих конкретный облик (структуру и сети) географической оболочки или, шире, материального мира земной поверхности³⁷. География изучает жизнь или отношение людей с окружающей их природной средой в различных странах, районах, сравнивая их между собой в поисках лучшего опыта, в интересах их прочного будущего. Иными словами, география выявляет закономерную специфику культуры, обусловленную географическими проявлениями местности.

Из приведенных определений видно, что различие объекта и предмета исследования в естественных, гуманитарных и общественных науках, а также философское, идеологическое, мировоззренческое предпочтение, политическое устремление и эмоциональное различие исследователей и специалистов обусловливают разнообразие терминологических различий и специфики вкладываемого в них смысла. Если в естественных науках предпочтительнее использование категорий «район», «ландшафт», «природно-территориальный комплекс» в связи с их детерминированностью компонентов географической оболочки, то в гуманитарных и общественных науках наиболее широко употребляются категории «территория», «регион», «пространство». На наш взгляд, это связано с гибкостью исследуемых параметров и их «детерминированностью» человеком, обществом, т. е. любыми проявлениями и продуктами деятельности человеческого разума — «второй природы», пространственными факторами положения и связи. Сущность категории ландшафта в отличие от региона в пространственно-временной целостности свойств местности, т. е. укорененности и особенности явлений, состоит в отличии вещей и процессов одного места от свойств и особенностей предметов другого ландшафта. Специфика категории пространства заключается в изучении многообразных, преимущественно универсальных, процессов, явлений и продуктов социальной (человеческой) деятельности и «образов мира». Сущность категорий «территория» и «район» в отличие от региона заключается в универсальности и широте их значения. Взаимозаменяемость этих понятий обусловлена наличием общей характеристики в их трактовке как части земной поверхности, выделяемой по определенным границам и масштабам, а также общностью этимологического происхождения и исходного значения этой категории. Основной спецификой категории «регион» являются территориальные особенности тех или иных объектов и процессов, стремление их «укоренения» с местоположением, выделение его границ на основе юридических, природно-хозяйственных, этнографических, культурных, административно-территориальных и других аспектов и признаков.

Таким образом, использование нами категории «регион» исходит из содержания этого понятия, указывающего на его масштаб и уровень в системе планетарных взаимоотношений. Данное понятие наряду с ландшафтом включает также территориальные и пространственно-временные аспекты, обладающие целостностью и взаимосвязанностью его составных частей, необходимых для исследования трансформации природной и культурной среды, т. е. объективной интеграции различных объектов исследования.

ПРИМЕЧАНИЯ

¹ Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ в рамках научно-исследовательского проекта «Исследование трансформации природной и культурной среды в полиэтнических регионах с диверсифицированной структурой ландшафта и хозяйства» за № 09-02-062202 а/Т.

² См.: Бирженюк Г.М. Методологии и технологии региональной культурной политики: автореф. дисс. ... д-ра культурологии. СПб., 1999. С. 21.

³ См.: URL: wikipedia.org/wiki (дата обращения: 14.10.2010).

⁴ См.: Краткая географическая энциклопедия / гл. ред. А.А. Григорьев. Т. 3. М.: Сов. энцикл., 1962.

⁵ См.: Ишмуратов Б.М. География — теории, детерминизм и природопользование будущего // Региональное природопользование и фундаментальные проблемы географии будущего. Иркутск: Изд-во ИГ СО РАН, 2001. С. 16—17.

⁶ См.: URL: wikipedia.org/wiki ...

⁷ См.: Государственно-территориальное устройство России: реформирование регионального уровня / под ред. В.И. Гришина, В.В. Кистанова. М.: Финансы и статистика, 2007. С. 15.

⁸ См.: URL: wikipedia.org/wiki ...

⁹ Савельев В.В. Методологические особенности регионального культурного проектирования // Культура региона: состояние, проблемы, перспективы. М., 1997. С. 7—11.

¹⁰ См.: Скиннер М., Редферн Д., Фармер Дж. География. А — Я: слов.-справ. / пер. с англ. К.С. Ткаченко. М.: ФАИР-ПРЕСС, 1999. С. 335.

¹¹ См.: Ишмуратов Б.М. География — теории, детерминизм и природопользование будущего. С. 25.

¹² Там же. С. 28.

¹³ Там же. С. 29.

¹⁴ См.: Рагулина М.В. Культурная география: теории, методы, региональный синтез. Иркутск: Изд-во ин-та географии СО РАН, 2004. 171 с.

¹⁵ Там же. С. 61.

¹⁶ Цит. по: Там же.

¹⁷ Там же. С. 62.

¹⁸ Там же. С. 63.

¹⁹ Там же. С. 64.

²⁰ Там же. С. 65.

²¹ См.: Кабо Р.М. Природа и человек в их взаимных отношениях как предмет социально-культурной географии // Вопросы географии. 1947. № 5. С. 5—32.

²² См.: Белобородова И.Н. Региональная идентичность как фактор формирования социально-территориальной общности: этнокультурный подход к определению исследовательского поля // Региональное самосознание как фактор формирования политической культуры в России: материалы семинара. М.: Моск. обществ. науч. фонд, 1999. С. 208—232.

²³ Сущий С.Я., Дружинин А.Г. Очерки географии русской культуры. Ростов н/Д: СКНЦ ВШ, 1994. 576 с.

²⁴ Тютюнник Ю.Г. О происхождении и первоначальном значении слова «ландшафт» // Изв. РАН. Сер. География. 2004. № 4. С. 116—122.

²⁵ См.: Берг Л.С. Предмет и задачи географии // Изв. ИРГО. 1915. Т. 51. № 9. С. 463—475.

²⁶ См.: URL: wikipedia.org/wiki ...

²⁷ См.: Zonneveld I. The land unit — a fundamental concept in landscape ecology, and its applications // Landscape Ecology. 1989. Vol. 3. № 2. P. 67—86.

²⁸ См.: Crystal D. The Cambridge Encyclopedia. Cambridge: Cambridge University Press, 1990. P. 412.

²⁹ Daniels S. and Cosgrove D. Introduction: Iconography and Landscape. In The Iconography of Landscape. 1—10. 1988. P. 1.

³⁰ См.: Ingold T. The Temporality of the landscape // World Archaeology 25, 152—74. 1993. P. 156.

³¹ См.: Рагулина М.В. Культурная география ... С. 100.

³² См.: URL: http://slovari.yandex.ru (дата обращения: 18.10.2010).

³³ См.: Краткая географическая энциклопедия. Т. 4. М.: Сов. энцикл., 1964. С. 329.

³⁴ См.: Словарь русского языка: в 4 т. Т. IV. М., 1961.

³⁵ См.: Краткая географическая энциклопедия. Т. 4. С. 104.

³⁶ См.: URL: wikipedia.org/wiki ...

³⁷ См.: Ишмуратов Б.М. География — теории, детерминизм и природопользование будущего. С. 9.

Поступила 25.10.10.