О. А. Дорофеева. Тенденции взаимопроникновения славянских и финно-угорских мифологических представлений

О. А. ДОРОФЕЕВА

ТЕНДЕНЦИИ ВЗАИМОПРОНИКНОВЕНИЯ СЛАВЯНСКИХ И ФИННО-УГОРСКИХ МИФОЛОГИЧЕСКИХ ПРЕДСТАВЛЕНИЙ

ДОРОФЕЕВА Оксана Алексеевна, соискатель кафедры культурологии Мордовского государственного университета.

Мифы, мифологические представления народов всегда были объектом пристального научного внимания. Говоря о мировой мифологической системе, Е. Доброва указывает на фигурирование в древних сказаниях слова в качестве мифологемы, подчеркивая, что «слово принимает участие в создании частей космоса, человек может быть сотворен путем словесного называния его име-ни»¹. Е. М. Мелетинский полагает, что «порождение предметов богами путем их словесного называния (номинации) не есть чистое творение из ничего, а скорее некая духовная эманация божества, основанная на мифологическом отождествлении предмета и имени»². По мнению А. Н. Афанасьева, «богатый и можно сказать единственный источник разнообразных мифических представлений есть живое слово человеческое, с его метафорическими и созвучными выражениями»³. Ф. И. Буслаев отмечает, что «слово — не условный знак для выражения мысли, но художественный образ, вызванный живейшими ощущениями, которые природа и жизнь в человеке возбудили. Творчество народной фантазии непосредственно переходит от языка к поэзии. Религия есть та господствующая сила, которая дает самый решительный толчок этому творчеству, и древнейшие мифы, сопровождаемые обрядами, стоят на пути созидания языка и поэзии, объемлющей в себе все духовные интересы народа»⁴.

Понимание многих черт исконно мордовского (мокшанского и эрзянского) видения мира невозможно без анализа родственной культуры ближайших соседей финнов — славян. Со всей очевидностью можно констатировать, что мифология мордвы недостаточно изучена, исследования находятся в стадии становления, в то время как представителями русской мифологической школы собран большой фактологический материал. Перспективным в этом отношении представляется метод сравнительного анализа двух близких мифологий (мордовской и русской, шире — финно-угорской и славянской), имеющих тенденции взаимопроникновения. Следует отметить, что сравнение следует осуществлять на основе выявления характерных для каждой из культур особенностей созерцания и восприятия мира. Обе мифологии созданы народами, занимавшими близлежащие территории, находившимися в постоянном культурном контакте. Приведем следующий факт из мордовской мифологии о Нишке-пазе — боге неба, солнца, света и тепла. «Черт заставляет людей убить Нишкепаза (мокш.)⁵, который подобно Иисусу Христу воскрешается и возносится на небо. Так представляется грехопадение человека, перекликающееся с христианскими верованиями о смерти Спасителя»⁶.

П. И. Мельников присоединяется к этому мнению и приводит множество примеров в подтверждение влияния христианства на мордовскую веру. Например, Николай-Чудотворец, особенно уважаемый русским народом, сделался и предметом почитания мордвы. «Он даже явился в числе пазов и называется Никола-паз»⁷. Православная церковь празднует память Николая-Чудотворца 9 мая и 6 декабря. В те самые дни мордва празднует Николе-Пазу. 17 апреля, или в ближайшую пятницу, мордва молится Нишкенде-тей-терь, богине пчеловодства. В этот же день православные молятся св. Зосиме, покровителю пчел.

На Руси многие языческие праздники также вытеснялись христианскими. Чтобы заставить христиан забыть языческие традиции, «священнослужители учреждали христианские праздники в дни, совпадавшие с языческими. Так, Илья Пророк заменил Перуна, а Параскева Пятница — Макошь»⁸. В христианской Богородице мордва признала свою богиню воды и деторождения Ведяву, в Илье Пророке — бога Атямшкай (мокш.), Пурьгинепаз (эрз.).

Мордва пережила длительную и сложную историю, отчасти доныне сохранив самобытные религиозно-мифологические традиции. В них «сочетаются отголоски древнейших форм верований и черты архаических религиозных систем (например, культа женских божеств-покровительниц, культа семейно-родовых предков), влияния других древних, ныне почти полностью исчезнувших традиций (например, славянского язычества) и мировых религий, особенно хри-стианства»⁹.

По мере персонификации сил природы верхний мир становится обителью верховных божеств Шкая (мокш.), Чипаза (эрз.), Нишкепаза (эрз.), Пурьгинепаза (эрз.), для которых характерны антропоморфные черты.

Специфика мордовской мифологии — преобладание женских божеств. Н. Ф. Мокшин считает, что «названия божеств, возникавших в эпоху материнско-родового строя, предки мордвы производили из названия олицетворяемой силы природы или места обитания людей с прибавлением слова «ава», так как это олицетворение было в образе женщины, матери»¹⁰. Покровительницей Земли являлась Масторава, ее помощницей — Модава (мокш., эрз.). Богиня леса — Виря-ва, земли — Модава и т. д. Богини леса и воды, занимали особое место в пантеоне мордвы. По функциям мордовская Вирява схожа с русской Бабой-Ягой. У них, по воззрениям мордвы, «имеются мужья и дети, но они самостоятельной роли не играют, выступают только помощниками богинь, исполнителями их воли»¹¹.

Следует отметить, что верховные божества мордвы уступали по значимости божествам средней части мироздания — земли, которые находились ближе к человеку, и, следовательно, необходимее. Это духи природы, ремесел, дома и хозяйства. Дух, живущий в доме, именовался Куд-ава. Божеством, покровительствующим земле, была Модава, обладательница плодородной силы. Ей посвящали много жертвоприношений. Во время цветения ржи особенно заботились о покое покровительницы пашни, боялись ее рассердить.

В представлениях мордвы, нижняя зона — мир усопших, место для душ грешников. Понятие о потустороннем мире первоначально было нечетким. Мордва не различала ада и рая (эти представления пришли позднее, с принятием христианства). Верили в единый загробный мир, где обитают предки, который мог находиться и на небе, в подземном царстве и где-то там, далеко. Владыкой мертвых был Шайтан, от которого происходило все злое в человеке. Правит подземным миром Масторпаз (эрз.), Масторатя (мокш.) (бог-покровитель подземного царства).

Религиозная система славян была многоступенчатой, боги занимали в ней высшую ступень. В древнерусских книгах, обличающих языческие верования, перечисляются боги и низшие мифологические существа, которым поклонялись восточные славяне. Набор этих имен почти полностью повторяется в разных источниках: Перун (обитает на небе и повелевает небесным огнем), Хорс или Хорс Дажьбог (олицетворял собой все то, что современный человек обозначает выражением «весь белый свет», подарил он жизнь и самому человеку, бог «разновидности огня» — Солнца), Стрибог (бог-распределитель, распространитель всеобщего блага), огонь-Сварожич (бог или дух огня), Волос (властвовал в нижней части и подземном мире, покровительствовал плодородию, богатству, торговле, скотоводству), Мокошь (единственный женский образ в славянской мифологии — повелительница темноты, нижней части мироздания, покровительница женским занятиям), а также Вилы (тридесят сестрениц, т. е. упыри и берегини), Род и Рожаницы (божества рода с неясными функциями). В отличие от антропоморфных высших богов мордвы, не все славянские боги верхней сферы были таковыми. Например, волос изображался в виде змеи или в облике медведя.

Основными божествами среднего ранга у славян были Ярило (его имя означало весну, а также состояние любви и готовность произвести потомство) и Купала (первоначально божество, а позднее обряд празднования, объединивший поклонение двум противоположным стихиям — солнечному огню и воде).

Из языков, представленных в Центральной России, мордовские находятся в ключевом положении по нескольким причинам: они самые западные и географически ближе всех расположены к говорящим на прибалтийско-финских и балтийских языках. Их древние этапы близко связаны с древней историей таких же более обширных районов, чем современная Мордовия, исторически является центральной территорией мордовских языков. С доисторических времен нет возможности указать на соответствующие миграции, кроме как во времена Российского государства, когда мордовский народ переселился на довольно обширную территорию.

Совместная хозяйственная, политическая, культурная жизнь мордвы и русских привела к культурному взаимодействию этих народов, следовательно, и к языковому. Например, в славянской мифологии Перун (создатель молнии) получил свое имя от своих молний (стрел) — перунниц. Примечателен здесь тот факт, что в греческой мифологии молнии верховного божества Зевса зовутся перунами. В мордовской мифологической системе владельцем грома и молний является Пурьгинепаз (эрз.) (пурьгине — гром; паз — бог); Атямшкай (мокш.) (атяма — гром; атя — муж, старик; шкай — бог). Антагонист Перуна Велес (Волос), имя которого созвучно с глаголом «велеть». Как считает А. Е. Наговицын, имя этого божества сводится к знанию и пониманию верховных небесных повелений. Исходя из сохранившихся обрядов, видно, что Велес (позднее святой Власий) был одним из основных, самых близких богов крестьян. Относительно второго имени (Волос) подобной конкретики нет. Большое количество растительности на лице и теле в народе — символ богатства, Велес отвечает за богатства, он тотем рода. Из этого можно повторить вывод ряда ученых, что его прототипом, скорее всего, был медведь. В «Слове о полку Игореве» Баян назван велесовым внуком, что может «отражать древнюю связь культа Велеса с обрядовыми песнями и поэзией»¹².

Вторая точка зрения состоит в том, что миф о Перуне, восстановленный по белорусской и некоторым другим славянским традициям, гласит, что он первоначально на коне или колеснице поражает своим оружием змеевидного врага или существо, которое олицетворяется Волосом/Велесом. Змеевидный враг (полоз) созвучен с именем божества. Волос властвовал в подземном мире.

Не менее интересен персонаж славянской мифологии — Сварог. Мы знаем, что Сварог связан с небесным огнем. Такие слова, как сварить, сварганить и т. д., говорят о делании чего-либо. По аналогии с другими мифологиями можно считать, что Сварог — небесный кузнец (соответствует Вулкану, Гефесту). Словом «сварга» можно назвать небо, а также «сварганить» (разговорное), т. е. сделать. Видимо, Сварог сковал небесный купол — второе небо — и пустил по нему Солнце и Луну.

Ко времени этнографических записей первоначальные функции практически единственной великой богини славянского пантеона — Макоши/Мокоши были аграрными («Ма-кош» — «мать урожая»). Впоследствии они сократились и

Макошь стала покровительницей женских работ. Самая общая ее функция — мать небесная, круговое направление и перемещения. Из ряда примеров в работах А. Е. Наговицына назовем некоторые: кошель (деньги в нем то появляются, то уходят); кошевой атаман (походный атаман); кошка (гуляет сама по себе).

В мордовской мифологической системе Нишке-паз, Инеш-кипаз подобен верховному богу, богу солнца, сотворителю мира, земли — Чипазу. Его имя произошло от слова не-шке — улей, пчела; паз/паваз — бог, счастье. Терюхане и эрзяне Нижегородской губернии называют его также Инечипаз (ине — большой; Инечи — пасха), сыном бога. Ипостась этого божества в женском обличии — Нешкеава (иначе Нишкенде тейтерь), ее функция ограничивается покровительством пчеловодства.

Правителем подземного царства был Масторпаз (эрз.), Масторатя (мокш.) (мастор (мокш., эрз.) — земля, край). Масторава — женский образ этого божества (ава (эрз., мокш.) — женщина, мать), (мокш., эрз.), ее помощницами были богиня леса (эрз., мокш. вирь) — Вирява, земли (эрз., мокш. мода) — Модава, воды (эрз., мокш. ведь) — Ведява, огня (эрз., мокш. тол) — Толава, урожая (эрз. норов) — Но-ровава, ветра (эрз., мокш. Варма) — Вармава, посредница между подземным и земным миром. Характерно, что у некоторых из богинь есть мужья и сыновья с похожими именами и размытыми функциями.

Божество-покровительница рода, домашнего хозяйства Юрхтава (морд., Юртава, эрз. (юр — мокш., эрз. — корень, основа; юрхт, мокш. — двор, место). Позднее в некоторых селениях Юртаву отождествляли с божеством дома Куда-вой, Кудазоравой, мокш., эрз. (куд/кудо — дом, жилище, азор/азоро — хозяин, властелин). Божество-покровительница бани, здоровья, родов — Банява, Банязорава.

Таким образом, взаимодействие русского и финно-угорских языков выросло из длительных внешне- и внутрирегиональных контактов. Это влияние было взаимным. Участие в обогащении культуры Древней Руси, с одной стороны, и вбирание финно-угорским населением русских традиций — с другой, привело к культурному синтезу, что и позволяет говорить о синтезе мифологических систем этих народов.

ПРИМЕЧАНИЯ

¹ Доброва Е. В. Популярная история мифологии. М., 2003. С. 25.

² Мелетинский Е. М. Поэтика мифа. М., 2000. С. 195.

³  Афанасьев А. Н. Мифология Древней Руси: поэтические воззрения славян на природу. М., 2005. С. 219.

⁴ Буслаев Ф. И. Народный эпос и мифология. М., 2003. С. 50.

⁵ Мокш. — мокшанский, эрз. — эрзянский.

⁶ Девяткина Т. П. Народные приметы мордвы (мокши и эрзи). Саранск, 1994. С. 42.

⁷ Мельников П. И. Очерки мордвы. Саранск, 1981. С. 57.

⁸ Доброва Е. В. Популярная история... С. 324.

⁹ Мокшин Н. Ф. Мифология мордвы: Этнограф. справ. Саранск, 2004. С. 51.

¹⁰ Там же. С. 135.

¹¹ Девяткина Т. П. Народные приметы мордвы... С. 40.

¹² Наговицын А. Е. Тайны славянской мифологии. М., 2003. С. 202.

Поступила 06.07.07.