А. Б. Танасейчук. «Фабрика истории» Г. Х. Бэнкрофта и процессы региональной социокультурной идентификации

А. Б. ТАНАСЕЙЧУК

«ФАБРИКА ИСТОРИИ» Г. Х. БЭНКРОФТА И ПРОЦЕССЫ РЕГИОНАЛЬНОЙ СОЦИОКУЛЬТУРНОЙ ИДЕНТИФИКАЦИИ

ТАНАСЕЙЧУК Андрей Борисович, докторант кафедры культурологии Мордовского государственного университета.

Фрагментация, характеризующая культурную жизнь американской цивилизации в динамике ее развития, в значительной степени обусловлена присущим Америке регионализмом. Новая Англия, Средний Запад, Юго-Запад, «Глубокий» Юг, Дальний Запад и другие американские регионы всегда имели достаточно средств для региональной социокультурной самоидентификации. Диалектные особенности американского варианта английского языка, детали одежды, поведения, хозяйственный уклад, социальные институты, литературные традиции, мифологизация регионального прошлого, местный патриотизм и др. — неизменно становились ее действенными средствами. На разных этапах развития американского государства в различных регионах процессы социокультурной идентификации протекали с различной степенью интенсивности. Но, пожалуй, наиболее «энергично» они развивались на Дальнем Западе США во второй половине XIX в. В связи с тем, что происходило это в рамках «цивилизованного типа культуры»¹, наиболее эффективным средством стали разнообразные формы регионального дискурса: устное народное творчество (фольклор), документальная (дневники, путевые заметки, мемуары) и художественная литература (поэзия Х. Миллера и А. Кулбрит, проза Ф. Брета Гарта, П. Малфорда, молодого М. Твена и А. Бирса). Особое место в этом ряду принадлежало региональным ученым-историкам и краеведам, которые в своих трудах окончательно «закрепили» самобытность региона, неформально увенчав, таким образом, усилия регионального сообщества, направленные на культурную самоидентификацию. Научное осмысление локального культурно-исторического опыта началось с изучения Калифорнии, освоением которой было положено начало широкомасштабной колонизации Дальнего Запада США во второй половине XIX в.

Первые опыты написания истории Калифорнии относятся еще к 50-м гг. XIX в. Среди наиболее ранних публикаций необходимо отметить, прежде всего, работу Дж. Фроста «История Калифорнии» (Frost, «The History of California», 1850) и одноименный труд Э. Кэпрона (Capron, «The History of California», 1853). Во второй половине 50-х — 60-е гг. XIX в. к ним добавился целый ряд историко-краеведческих публикаций, посвященных различным аспектам социокультурного прошлого региона². Однако подлинное изучение уникального культурно-исторического контента началось работой Ф. Татхилла «История Калифорнии» («The History of California», 1866). Врач из Нью-Йорка, перебравшийся в Калифорнию с первой волной золотоискателей, много лет редактировал газету The San Francisco Bulletin и параллельно писал свою «Историю». В отличие от сочинений предшественников-дилетантов его труд был исследованием историка. Во-первых, в процессе работы он не ограничивался собственными впечатлениями или сведениями, почерпнутыми в своем окружении. Большую часть работы он провел, посещая библиотеки Англии и континентальной Европы. Во-вторых, он не стремился зафиксировать «все», но сосредоточил внимание на ряде аспектов региональной истории, которые представлялись ему наиболее значимыми для ее развития. В частности, особое значение историк придавал процессам становления и динамике развития государственно-политических и правовых институтов в регионе. Татхилл не игнорировал уникальный социальный опыт «золотой лихорадки», однако куда большее внимание он уделил процессам вхождения штата в Союз, а именно — работе первой конституционной конвенции, полемике, развернувшейся вокруг нерабовладельческого статуса нового штата. Он писал о судах Линча, пьянстве и игорных заведениях, но куда больше его интересовали вопросы образования, становления местной судебной системы и муниципального управления. Специфический уклон «Истории» Татхилла можно объяснить особенностями эпохи, когда создавалась книга. Нельзя забывать, что она писалась в преддверии и в годы кровопролитной войны между Севером и Югом. Это обстоятельство накладывало отпечаток на его работу. На многие вещи он смотрел сквозь призму ожесточенной полемики между сторонниками и противниками рабовладения. Именно поэтому политические, идеологические категории и явления неизбежно должны были привлечь внимание исследователя.

Факт появления упомянутых работ означал, что для обитателей дальнезападного региона США не только был характерен интерес к собственной истории, но в период между 1850—1866 гг. заложены основы региональной историографии, подготовившие почву для осмысления социокультурного опыта региона. Но если первым научным исследованием была работа Ф. Татхилла, то по-настоящему широкомасштабное осмысление истории региона связано с именем Г. Х. Бэнкрофта. В научных кругах США сложилось неоднозначное отношение к Бэнкрофту, однако мы полагаем фигуру этого человека и его труды очень важным и знаменательным явлением в процессах региональной социокультурной самоидентификации.

Г. Х. Бэнкрофта (Hubert Howe Bancroft, 1832—1918) можно считать одним из типичных представителей поколения «аргонавтов», привлеченных на Дальний Запад блеском золота. Он не получил формального образования, но начитанность и любовь к печатному слову со временем превратили его в образованного и сведущего в различных областях гуманитарного знания человека. В отличие от большинства золотоискателей Бэнкрофт был удачлив и обладал недюжинным предпринимательским талантом. Скопив некоторую сумму денег, он завел книжную лавку в одном из поселков в районе золотых приисков. Книжная торговля оказалась настолько прибыльным делом, что на рубеже 60—70-х гг. XIX в. предприниматель стал одним из наиболее состоятельных граждан неформальной метрополии региона — г. Сан-Франциско. Кроме бизнеса, у Бэнкрофта было еще одно увлечение — он был страстным библиофилом. Его интерес был достаточно специфичен: он собирал то, что касалось западной части североамериканского континента, и делал это с размахом. К 1869 г. коллекция Бэнкрофта насчитывала более шестнадцати тысяч экземпляров (в ее составе были книги, рукописи, газеты и журналы, географические карты) и постоянно увеличивалась³. «Чем больше Бэнкрофт изучал принадлежавшие ему документы, — писал Ф. Уокер, — чем глубже он погружался в девственные пространства материала, оказавшегося в его распоряжении, тем отчетливее он осознавал, что удовлетворить его сможет лишь полная и детальная история»⁴. Но как одному, без должной академической подготовки приступить к выполнению поставленной перед собой огромной задачи — написать всестороннюю историю гигантского региона? Здесь проявился его незаурядный талант бизнесмена и предпринимателя.

Обладая большими финансовыми возможностями и отчетливо осознавая, что выполнение грандиозной задачи в одиночку невозможно, Бэнкрофт создал «Историческую Компанию Бэнкрофта» (The Bancroft History Company), которая объединила в себе функции исследовательского центра и издательской фирмы. По сути, он пошел по тому же пути, по которому в свое время двигался американский капитал, внедряя так называемую американскую фабричную систему и создавая производства на пустом месте, разделяя сложный технологический процесс на ряд простых последовательных операций. Формирование и развитие этой системы описал американский историк и культуролог Д. Бурстин⁵. Однако Бэнкрофт внедрял ее в совершенно необычной области — в сфере научно-исследовательской, писательской и издательской деятельности.

Исследовательский процесс он разделил на несколько этапов. Как руководитель проекта и заказчик, он определял тему исследования. Сотрудники составляли каталоги и подбирали материалы в обширной библиотеке. Затем источники передавались тем, кто составлял синопсис и делал выписки. Потом наступала очередь специалистов, обладавших академической подготовкой. На основе представленного материала они формировали черновой вариант, который поступал к Бэнкрофту. В итоге он создавал окончательный текст, воплощаемый в многотомную историю.

Деятельность «фабрики истории» началась с работы над пятитомником «Коренные народы» (The Native Races), который представлял систематический компендиум (сжатое систематическое изложение) сведений об индейских народах, населявших западную часть североамериканского континента до прихода белых. Тома содержали информацию о топографии расселения индейских племен, культурах, обычаях, нравах и ритуалах коренных жителей. Все пять массивных томов вышли в 1883 г. В 1884 г. началась публикация наиболее известного труда Бэнкрофта — «Истории Калифорнии» в семи томах. Первый том охватывал период от начала испанской колонизации края (1524 г.) до 1800 г. В следующем году вышли два тома «Истории» (II т.: 1801—1824 гг., III т.: 1825—1840 гг.). В 1886 г. изданы четвертый и пятый тома. В пятом томе было представлено исчерпывающее описание процесса захвата американцами северной Калифорнии, в том числе, подробный рассказ о «республике Медвежьего флага» и о действиях отряда Дж. Фремонта. Повествование было доведено до окончания американо-мексиканской войны в 1848 г. Шестой (1848—1859 гг.) и седьмой (1860—1890 гг.) тома вышли в 1888 и 1890 гг. — соответственно.

Несмотря на то, что этот капитальный труд насчитывал более 5 тыс. страниц текста, Бэнкрофт считал, что не все аспекты до конца изучены и освещены. Параллельно с написанием «Истории Калифорнии» велась работа над специальными томами, посвященными исследованию испано-мексиканской Калифорнии. Ее результатом стало появление в 1888 г. двух книг — «Калифорнийская пастораль» (California Pastoral, 1769—1848) и «Калифорния забавляется» (California Inter Pocula). Первая была посвящена социально-политическим процессам и изучению социально-экономического уклада испано-мексиканской Верхней и Нижней Калифорний в период расцвета. Вторая живописала нравы, обычаи, традиции, семейные отношения, забавы и празднества и т. д., т. е. культуру испаноязычных калифорний-цев — такой, какова она была до вторжения американцев и присоединения северной половины Калифорнии к США. Масштабное исследование было дополнено специальными томами по истории прилегающих к Калифорнии территорий тихоокеанского северо-западного побережья США (The History of the Northwest Coast, 1884. — Part I: 1543—1800; Part II: 1800—1846). В 1886 г. опубликован первый том «Истории Орегона» (второй — завершающий — появился в 1888 г.), в 1889 г. вышла «История Юты». 1890 г. ознаменован выходом тома «История Вашингтона, Айдахо и Монтаны», а также объемного исследования «История Невады, Колорадо и Вайоминга». В 1887 г. вышло в свет двухтомное исследование «Народные суды». Бэнкрофт был деятельным участником «виджи-лантов» 1856 г. Полагая виджилантизм ярким проявлением демократизма и свойственного жителям региона «стихийного стремления к справедливости», он предпринял детальное исследование феномена «народного правосудия» и конкретных его проявлений. Он обстоятельно изучил историю вопроса, в частности, проблему народовластия и народного правосудия в мировой истории⁶. Но основное внимание сосредоточил на интерпретации феномена и его проявлений на территории Дальнего Запада — не только в Сан-Франциско и Калифорнии в целом, но и на пространствах Юты, Невады, Монтаны, Аризоны, Нью-Мексико, Орегона и т. д.⁷

Беспрецедентное издание было завершено в 1891 г. Общий объем грандиозной работы составил более 30 тыс. страниц текста. При подготовке к исследованию и в ходе него Бэнкрофтом и его помощниками была собрана огромная библиотека (книги, карты и рукописи XVI—XIX вв.), проведена колоссальная работа по поиску и сохранению разнообразных сведений, записаны воспоминания сотен свидетелей американской колонизации и освоения пространств Дальнего Запада. Важно отметить, что весь этот уникальный материал сохранен и стал основой Мемориальной библиотеки Бэнкрофта в Сан-Франциско.

Изобретенный историком-предпринимателем научный «конвейер», безусловно, скомпрометировал Бэнкрофта как ученого-историка и предопределил неоднозначную оценку его многочисленных трудов. Пуристы от науки не могли простить ему масштабную «эксплуатацию» «литературных (научных) негров». Впрочем, сам Бэнкрофт никогда не скрывал механизма собственной «фабрики истории» и достаточно подробно описал его в мемуарах под названием «Литературные фабрики: Мемуары» (Literary Industries: A Memoir, 1888). В главе под красноречивым названием «Мой метод писания истории» (My Method of Writing History) он признавался: «Моя система… заключается в попытке применить методологию бизнеса и, следовательно, во внедрении разделения труда, необходимого для выполнения этой задачи. Движимый указанной целью, я имел мужество выполнять за год такой объем работы, который потребовал бы десятилетий, если бы я шел обычным путем»⁸. Тем не менее, на первой странице

заключительного тома можно найти знаменательные слова, указывающие на то, что труд этот был подлинным смыслом его жизни. Бэнкрофт писал: «Я никогда не терял интереса и не утрачивал энтузиазма; я никогда не сожалел о том, что посвятил свою жизнь этой цели; никогда меня не посещали сомнения, что есть дело, которое может принести западному сообществу больше пользы»⁹.

Судя по всему, социокультурный смысл созданных «фабрикой» исследований, их потенциальный вклад в культурную самоидентификацию регионального сообщества переоценить невозможно — настолько он значителен. Очевидно, что Бэнкрофт как талантливый предприниматель должен был «просчитать» коммерческие риски своего начинания. То обстоятельство, что его компания выпустила 39 томов по 700—800 страниц и получала прибыль с каждого, свидетельствует, что расчет Бэнкрофта оказался верным. Следовательно, издание было предпринято с целью удовлетворить существовавший спрос на историческую литературу, посвященную Дальнему Западу. Таким образом, можно утверждать, что успех предприятия объяснялся не только амбициями автора, его любовью и интересом к истории региона, но «управлялся» и стремлением регионального социума к самоидентификации. Очевидно, что Бэнкрофт как ученый-историк и предприниматель (подобно Ф. Брету Гарту с его «калифорнийскими рассказами», мифологизировавшими социокультурный опыт Запада) оказался «нужным человеком в нужное время в нужном месте», который сумел адекватно отреагировать на «вызов» сформировавшегося локального сообщества. Покупая книги Бэнкрофта и читая их, жители Дальнего Запада убеждались, что они обладают уникальной историей и единственным в своем роде социокультурным опытом, который не только объяснял, что они — другие, не такие как остальные американцы, но и давал ответ на вопрос, почему и как это произошло.

Масштабы и успех предприятия позволяют сделать вывод — грандиозный проект Бэнкрофта вышел за рамки традиционного исторического исследования и обрел глубокий социокультурный смысл. ПРИМЕЧАНИЯ

¹ См.: Òàíàñåé÷óê À. Á. Очертания уникального: формирование культурного пространства Соединенных Штатов Америки. Саранск, 2007. С. 41—80.

² См.: Starr K. Americans and the California Dream. 1850—1915. N. Y., 1973. P. 110—113.

³ Ibid. P. 116.

⁴ Walker F. The San Francisco Literary Frontier. Seattle — L., 1970. P. 307.

⁵ См.: Áóðñòèí Ä. Американцы: национальный опыт. М., 1993. С. 12—47, 192—197.

⁶ Bancroft H. H. Works in XXXVIII vol. Vol. XXXVI—XXXVII: Popular Tribunals: in 2 vol. Vol. I. S. F., 1887. P. 1—50.

⁷ Ibid. P. 593—722.

⁸ Bancroft H. H. Literary Industries. A Memoir. S. F., 1891. P. 593.

⁹ Ibid. P. 1.

Поступила 30.06.08.