Е. Н. Ломшина. Праздничная культура мордвы

Е. Н. Ломшина

Праздничная культура мордвы

Е. Н. Ломшина, доцент кафедры этнокультуры Мордовии Мордовского государственного университета, к. ф. н.

На примере культуры мордвы можно показать характерные особенности праздников. Во-первых, это ценностное отношение к символам. В «рождественском доме», «доме плясок», «доме пива» бытовали игры, связанные с образами животных (медведя и коня). У финно-угров конь — символ светлого, радостного, удачливого, а также постоянно обновляющейся природы. У удмуртов в легендах конь выступает как прекрасное лучезарное крылатое существо «бурдо вал», связанное с солнцем. Отождествление коня желтой (слоновой) масти с солнцем наблюдалось у марийцев. В честь «солнечного коня» устраивались аграрные праздники: «гужор» (весенняя трава) — у удмуртов, «сюрэм» — у марийцев, «тундонь ильтямо» — у мордвы. Медведь олицетворял собой символ мудрости, образ прародителя, т. е. представлял собой образ предка. Так как у финно-угорских народов существовал культ предка, то и образ медведя наделялся особым ценностным значением. У финно-угорских народов (марийцев, финнов, хантов, манси) с образом медведя связано получение необходимых жизненных благ — удачной охоты, плодородия полей, многочадия. Так, у удмуртов он выступает в качестве лешего, доброго человекообразного существа, имеющего свойство распознавать людей, чинящих зло своим сородичам, и наказывать их даже после смерти. В карельской мифологии есть сюжеты, где медведь — покровитель положительных героев. У мордвы, кроме выше указанных значений, он олицетворял собой и положительные качества человека — добродушие, благоразумие, физическую и духовную силу, чадолюбие. В свадебной поэзии медведь выступал как символ здоровья и семейного благополучия. В этих символах сохранялась способность заключать обширный и значительный текст. Через символы выражалось ценностное отношение к качествам, свойствам человека. Являясь важным механизмом культуры, они переносили тексты с содержащимся ценностным значением из одного пласта культуры в другой, способствуя связи времен и поколений.

Во-вторых, праздники составляют аспект духовной памяти народа. В обществе с традиционной культурой через них осуществлялось ценностное восприятие времени, закреплялись определенные нормы поведения, создавались новые. Они имели религиозное, магическое, нравственное аграрное значение. Следует отметить довольно устойчивую тенденцию функционирования праздников среди мордовского этноса на современном этапе. Так, согласно проведенным НИИ регио-нологии при Мордовском университете этносоциологическим исследованиям, выяснилось, что 46,4 % мокшан, 44,9 % эрзян отмечают все или большинство праздников, 43,4 % мокшан и 39,7 % эрзян празднуют некоторые из них (102,55). У русских респондентов только 27,4 % соблюдают все или большинство праздников. Социологические исследования, проведенные нами среди студентов в 2007 г., показали, что 69,2 % студентов мордовской национальности знают национальные праздники мордвы, 47,4 % — отмечают все праздники, 57,4 % — некоторые из них. Отрадно отметить, что 50 % респондентов русской национальности знают некоторые из национальных праздников мордвы.

В последнее время возвращаются традиционные формы проведения праздников. Имеется в виду проведение дохристианских празднично-зрелищных действ у марийцев «Кереметь», «Шорок ел», у мордвы — «Велень озкс», «Кштимань куд», у обских угров, как и у многих народов Севера и Сибири — «медвежьи праздники». Их особенность в том, что эти примеры народной культуры возрождаются спонтанно в сельской среде, на местной традиционной почве с новыми общественными функциями. Событием мирового значения стало проведение в Мордовии 19—21 июля 2007 г. I Международного фестиваля национальных культур финно-угорских народов «Шумбрат, Финно-угрия!». Представители финно-угорских народов продемонстрировали наиболее яркие элементы своей праздничной культуры.

В-третьих, значение праздников амбивалентно. С одной стороны, праздник напрямую связан с мифом, воплощающем с помощью песен, танцев, ритуалов образец поведения, с другой — праздник был как бы временной приостановкой действия всей официальной системы со всеми ее запретами и иерархическими барьерами, где жизнь выходит из своей обычной, узаконенной и освященной колеи и вступает в сферу утопической свободы. Празднества освобождали человека от тяжести запретов будничной жизни, создавая условия для творчества и новых форм поведения. Праздник, как и «смеховой мир» в целом «выворачивает наизнанку» нормативный мир культуры, выявляя тем самым его условность и противоречивость. Нарушение обязательных во всякое другое время правил — не просто всплеск подавленных эмоций, а скорее акт экспрессивного поведения, представляющий некую альтернативу общепринятым культурным кодам, ценностям и нормам.