Д. В. Писачкин. Методологические и теоретические аспекты социального контроля в процессе регионализации

Д. В. ПИСАЧКИН

МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ И ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ СОЦИАЛЬНОГО КОНТРОЛЯ В ПРОЦЕССЕ РЕГИОНАЛИЗАЦИИ

ПИСАЧКИН Дмитрий Владимирович, аспирант кафедры методологии науки и прикладной социологии Мордовского государственного университета.

Философское осмысление социального контроля имеет давние традиции, связанные с рассмотрением различных форм регуляции и регламентации поведения людей в исторической ретроспективе. В современных условиях Российской модернизации социального бытия проблема социального контроля выдвигается в число исключительно актуальных в регуляции коллективного поведения.

Понятие социального контроля имеет свою предысторию, берущую начало в эпоху донаучной культуры. Явление социального контроля формируется в древнем обществе и функционирует в традиционализме, трактуемом в философии как особенность мировоззрения дописьменных и официальных идеологий традиционных обществ, состоящая в идеализации и абсолютизации традиции¹. В традиционной культуре господствует статика, воспроизводство как поддержание уже достигнутого уровня эффективности деятельности, ориентация на прошлое и приспособление к среде.

В ходе исторической эволюции традиционный социум претерпевает изменения. Он усложняется, над локальными сообществами вырастает государство, возникают процессы, не укладывающиеся в статику традиционных структур. На месте локальных коллективов вырастает «большое общество». Его возникновение есть попытка охватить разнообразие ранее независимых сообществ через некоторое организационное единство, суметь объять разнообразие единой организацией власти государства. Задача эта особенно трудна, так как локальные сообщества, входящие в организационное целое, несут различия в субкультурах, люди, их представляющие, мыслят различно, следовательно, в самом различии заключена возможность противостояния целому, возможность его развала.

Чем сложнее общество, тем большее значение в нем имеет закон. Существование законов открывает возможность для государства обращаться к каждому человеку, к входящим в него сообществам на языке норм, изложенных письменно и подкрепляемых силой власти. Эти нормы разнообразны. Они могут включать требования передачи ресурсов, налогов, дани, воинов, рабочей силы, запрета на разрушительные действия (мятежи, неповиновение властям, призванным обеспечивать выполнение законов). Законы, по сути, пытаются превратить во всеобщую и обязательную норму некоторые ритмы жизни большого общества, подобно тому, как в локальных мирах складывались обычаи соблюдения сложившихся ритмов, воплощения программ поведения, содержащихся в субкультурах. Вместе с тем закон создает основу для обращения личности к государству, требуя защиты своих прав. Таким образом, юридизм становится важнейшим технологическим средством придания правового характера явлениям социального контроля или акцентуации правовых сторон вопроса.

В. В. Ильин и А. С. Ахиезер подчеркивают мысль, что природа законов не проста. «Законы носят характер внешнего принуждения, подкрепляемого жестокими наказаниями. Они так же, как культура в локальных сообществах, создают основу для сохранения стабильности целого, действуя как бы от имени некоторого абсолюта. Закон совпадал с идеей космического, сакрального целого, которое воплощалось в государстве. Оно в свою очередь могло воплощаться в первом лице, несущем сакральный смысл. Сложность природы закона заключалась в том, что он должен быть функциональным, выполнимым, результативным и одновременно по своему культурным»².

Если культура традиционного социума оказывается достаточно гибкой, чтобы приспособиться к этим изменениям, то происходит переход к либеральной цивилизации в форме модернизации. Под последней понимается процесс перехода обществ от традиционного состояния к экономике и предпринимательству капиталистического типа, гражданскому обществу и правовому демократическому государству, демократическим свободам, секуляризации и т. д. В ряде стран Западной Европы она началась на рубеже Нового времени на основе собственных, эндогенных социально-экономических, политических и духовных предпосылок, отвечала внутренним потребностям общественного развития и продуктивно решала назревшие проблемы и противоречия, не нарушая преемственности развития. Затем модернизация охватила Восточную Европу, Азию, Латинскую Америку и другие регионы мира и в XIX—XX вв. составила важнейшее содержание процесса мирового исторического развития³.

Переход к либеральной цивилизации идет через развитие утилитаризма, кристаллизацию личности, организационную революцию, т. е. возникновение таких структур (демократических учреждений, рыночных институтов), которые становятся необходимыми социальными амортизаторами нарастающего усложнения общественной жизни. Параллельно идет формирование «срединной культуры» (выражение Н. А. Бердяева), основанной на диалоге, компромиссе, распространении научных представлений, критической рефлексии⁴.

Российские исследователи отмечают специфику российского правосознания в национальном сознании, дефициту которого соответствовал дефицит правопонимания в отечественной философии, тесно связанный с ее этикоцентризмом и проповедью абсолютного нравственного подхода к жизни. Так, в России XVIII—XIX вв. не появилось сочинение, которое по типу и масштабу воздействия на общественную мысль можно сравнить с локковскими трактатами о государственном правлении в Англии, «Общественным договором» Руссо во Франции, и рядом произведений в других странах⁵.

Функция социального контроля — одна из важнейших в гармонизации общественного пространства. Понятие «общественное пространство» также находит широкое применение⁶ наряду с понятиями «социальное пространство» и др. Понятие «общественное пространство» позволяет более точно, на наш взгляд, прояснить качественные аспекты связи личности и общества, механизмы социализации и саморазвития личности. Элементами общественного пространства выступают гражданское общество, государство, регионы, национальные и национально-этнические субъекты управления, трудовые и бытовые ассоциации. Одна из функций общественного пространства — социальное обустройство граждан, удовлетворение их социальных потребностей не только в сфере производства, но и в ассоциированном распределении материальных и духовных благ, в достойном образе жизни, расширении связей личности с обществом.

Социальная сфера, общественное пространство — исходные категории социологической науки. В отличие от «общественного» «социальное» характеризуется рядом особых свойств: осознанием своей целеполагающей деятельности каждым индивидом, социальной группой, общностью; деятельностью сообщества по утверждению принципа справедливого распределения материальных и духовных благ; направленностью на совершенствование демократических основ гражданского общества, расширением его границ и усилением борьбы за принципы свободы и социальной справедливости. Но сегодня центр тяжести в решении этих проблем переносится в иную плоскость — как сбалансировать, добиться гармонизации различных элементов общественного пространства, как своевременно разрешать социальные конфликты?

Очевидным основанием конструирования региона становится закон территориальной общности, действие которого обусловлено приоритетом территориальных связей перед отраслевыми и распространяется на большинство компонентов, слагающих данное образование. Но этого основания недостаточно с позиции контекстуальности социальной жизни. Поэтому для более полной категоризации региональных явлений необходимо в конструкцию «региона» вводить контекст реальных практик в процессе воспроизводства социума. Схема этого процесса описывается спиралью, охватывающей все фазы: производство, распределение, обмен, потребление, включая кругооборот как внутри региона (эндогенный), так и внешний (экзогенный). Совокупность всех эндогенных и экзогенных операций и полученная разница позволяют судить о характере региона, тесноте его связей с другими регионами, специализации производственных и сервисных структур, расположенных на территории данного образования⁷.

Регион как пространственно-временная и смысловая единица организации общественной жизни — сравнительно устойчивое образование. Его конфигурация определяется статикой исторически сложившегося пейзажа, отразившегося в системе административно-территориального деления страны и динамикой сочетания внутренних и внешних связей, коммуникаций, баланс которых отражается на жизнеспособности и устойчивости территории в существующих границах.

Регионализация ориентирует исследователя на широкое использование социального контроля в рамках ресурсного, ситуационного и компаративного подходов. В рамках системного подхода регион рассматривается в качестве системы открытого типа. В нем любая система определяется как совокупность взаимосвязанных элементов, компонентов, имеющая выход (цель), вход (ресурсы), связь с внешней средой, обратную связь. Региональные системы содержат определенный спектр ресурсов: природных, экономических, демографических, интеллектуальных, этнических, административных, санитарно-гигиенических. Ресурсный подход позволяет выявить эффективность использования ресурсов региона и обеспечить необходимый контроль. Ситуационный подход ориентирован на изучение влияния на регион и управление им в конкретной ситуации. Он предполагает учет совокупности обстоятельств, положения, обстановки, прежде всего внешних для региона условий, побуждающих и опосредующих принятие определенных управленческих решений.

Один из основателей чикагской школы Р. Парк трактовал социальный контроль как целенаправленное влияние общества на поведение индивида, обеспечивающее нормальное соотношение между социальными силами, ожиданиями (эспектациями), требованиями и человеческой природой. Следствием этого являются установленные «социальные порядки», организованные в иерархию. Они образуют пирамиду, «…основанием которой служит экологический порядок, а вершиной — моральный. На каждом из последовательно расположенных уровней — на экологическом, экономическом, политическом и моральном — индивид оказывается полнее инкорпорированным в социальный порядок, более подчиненным ему, нежели на предшествующем уровне. Общество повсюду является организацией контроля. Его функция состоит в том, чтобы организовывать, интегрировать и направлять усилия составляющих его индивидов»⁸. Р. Парк выделял 3 формы социального контроля: элементарные (в основном принудительные) санкции; общественное мнение; социальные институты. В современной социологии социальный контроль становится общеупотребительным понятием и означает «любой социальный механизм, посредством которого индивидов принуждают придерживаться правил, принятых в обществе или в отдельном его сегменте»⁹.

Объяснение любого социального явления, по замечанию Р. Будона, означает «выделение более или менее сложного набора каузальных положений, ответственных за это явление»¹⁰. Э. Гидденс указывает на особое значение кон-текстуальности социальной жизни, социальных явлений и общественных институтов. В социологии, считает Э. Гидденс, мы стремимся разработать концептуальную систему, способную «категоризировать контекстуальность с позиций ее неизбежной включенности во взаимоотношения социальной и системной интеграции»¹¹. Применительно к социальному контролю контекстуальность реализуется во множестве версий: в аспектах солидарности и порядка в обществе; в контексте девиантного поведения; через призму социализации, в институциональных практиках (наука, образование, СМК и др.), в аспекте социальной ответственности и во множестве других формах социального взаимодействия (социальных групп, социальных институтов, норм, санкций, ценностей).

Становление социального контроля происходит в процессе развития форм и способов воздействия, применяемых социальными группами для регулирования поведения их членов. Он направлен в первую очередь на тех индивидов, чье поведение в положительную или отрицательную сторону отклоняется от групповых норм. «Группа или коллектив в процессе своего функционирования вырабатывает ряд мер воздействия на своих членов, способов убеждения и внушения, поощрения и наказания, побуждения и принуждения»¹². Формы социального контроля реализуются в качестве запретов, наказаний и кары, а также предписаний, рекомендаций, стимулов. С помощью социального контроля упорядочиваются межличностные взаимоотношения, группа получает возможность функционировать с большим успехом. Так, концептуализация социального контроля в социологии происходит в процессе рассмотрения его в качестве социального механизма в различных практиках, в том числе региональных, имеющих специфику. Механизм социального контроля действует в контексте солидарности и порядка в обществе. Солидарность возникает между людьми в связи с преобладанием объединяющих их обычаев. В солидарности Э. Дюркгейм видел главный психологический смысл обычая или традиции. Солидарность объединяет людей одного общества, интегрирует их сознание, делает более сплоченными, следовательно, более сильными. Наказание (негативные санкции), следующее за нарушением традиции, лишь способствует поддержанию единства группы. Повсюду, где устанавливается управляющая власть, ее первая и главная функция — заставить уважать верования, традиции, коллективные обычаи¹³.

Становление специальной теории социального контроля происходит в контексте социологического анализа девиантного поведения. Эта тема представлена в работах петербургского периода П. А. Сорокина. В работе «Преступление и кара, подвиг и награда: Социологический этюд об основных формах общественного поведения и морали» прослеживается динамика применения кар и наград от интенсивного применения в примитивных и антагонистических социальных структурах, до полного исчезновения в желаемом будущем, что весьма скептически воспринимается многими исследователями.

Социальный контроль как составная часть теории деви-антного поведения связан с анализом процессов в социальной системе, которые должны противодействовать тенденциям отклонения и условиям, где они развиваются. Обращение к проблемам самоубийства, пьянства и алкоголизма, наркомании, проституции, гомосексуализма, преступности, пенитенциарной практики, движение за отмену смертной казни, за права человека и другие аспекты девиации форм социального контроля позволяют отметить принципиальную невозможность «искоренить», «ликвидировать», «преодолеть пережитки прошлого», негативное девиантное поведение и отдельные его виды, а также позволяет обнаружить значительное расширение форм социального контроля в виде деятельности общественных организаций (НКО, различных форм самоорганизации).

Как и теория девиантности в целом, социальный контроль соотносится с состоянием равновесия системы и субсистемы, в которых содержатся нормативные модели, институционализированные в данной субсистеме. Эффективность функционирования механизма социального контроля исследователями связывается с балансом мотивационных импульсов, а также с конформностью к таким моделям и отклонением от них. Стабильное равновесие интерактивных процессов — это фундаментальная точка отсчета для анализа социального контроля, точно так же, как и для теории девиантности.

Наряду с негативными формами отклонений (девиант-ности) в обществе имеется и положительная девиация, представленная в форме творческих инноваций. Каждый коллектив по природе вещей предоставляет индивидам определенную сферу частной жизни и определенную степень свободы в выполнении нонконформистских действий. Некоторые социальные роли основаны на побуждении своих исполнителей к постоянному творчеству и поискам нового. Однако и над этими ролями изобретателей, ученых, артистов и т. п. группы осуществляют определенного рода контроль, не допуская превращения этой свободы в открытый бунт, угрожающий основным ценностям и сплоченности группы.

В современной социологии специальная теория девиантно-го поведения и социального контроля широко представлена в мировой литературе. Однако в России это направление, по мнению Я. Гилинского, пока «не отрефлексировано в истории науки, при существующем отставании от мировой социологии лет на сорок»¹⁴.

Социальный контроль актуален в контексте практик социализации. Понятие «социализация» рассматривается в современной научной литературе как процесс становления личности. Суть социализации — вхождение индивида в социальную среду, усвоение социальных связей и их воспроизведение. В результате формируется системное качество, означающее приобщенность индивида к обществу. Личность всегда и везде есть общественный статус, обусловленный местом, функцией, ролью индивида в кругу конкретных социальных общностей¹⁵.

Социальный контроль стремится научить социальные группы и личности адаптации к социальным напряжениям. Т. Парсонс фиксирует три всеобщие модели социального контроля: социальную поддержку граждан на институциональной и неформальной основе; определение сферы допустимого-недопустимого в обществе; ограничение взаимных ожиданий и исключение из солидарного общения, коммуникации, кооперации¹⁶.

В современной трактовке понятия социализации доминирует, как правило, онтогенетический аспект как элемент

жизненного цикла, когда рассматривается, главным образом, процесс, проходя через который индивид обучается быть членом общества. Соответственно, понятие «социализация» сместилось в эпицентр микросоциологии. Оно стало рассматриваться преимущественно в качестве способов формирования умений и социальных установок индивидов, соответствующих их социальным ролям. А. И. Каптерев описывает содержание этого процесса как «новой волны», реализованной в идее Б. Макферсона, предполагающего различать социализацию как форму социального обучения (в версиях функционализма или интеракционизма) и как путь развития общественных отношений, с точки зрения социализирующейся социальной жизни, а, следовательно, и признания социального контроля в качестве важнейшего механизма социализации¹⁷.

Социальный контроль — неотъемлемый элемент любого социального института. Система контроля, основанная на системе институтов, обеспечивает то, что социальные контакты, взаимодействия и социальные отношения протекают в рамках, установленных общностью. Каждое общество, по мнению Я. Щепаньского, развивает и определенную систему надзора (czujnosci), складывающуюся из формальных и неформальных способов обнаружения нежелательных поступков и поведения. Эта система складывается не только из организованных институтов, полиции, сыскных бюро, детективных агентств и т. п., но также из повседневной заинтересо ванности, повседневного наблюдения за поступками со стороны окружающей индивида общественной среды»¹⁸.

Социальные институты масс-медиа составляют важное звено в системе социального контроля. Контроль медиа, по определению Д. Маккуэйла, — общественное поручительство, реализуемое демократическим обществом¹⁹. Оно выражается: в стимулировании активной и информированной демократической системы и социальной жизни; в возможности презентации идей; в информировании общественности за находящимися у власти и их деятельностью; в обеспечении контроля за «теневыми сторонами свободы», например, концентрацией собственности. Условие действенности социального контроля состоит в том, что информация должна быть объективной, сбалансированной и беспристрастной. Исключительно значимым фактором регионализации является социальный контроль, конструированный в определенных границах пространства и времени. Регион как пространственно-временная и смысловая единица организации общественной жизни — сравнительно устойчивое образование. Его конфигурация определяется статикой исторически сложившегося пейзажа, отразившегося в системе административно-территориального деления страны и динамикой сочетания внутренних и внешних связей, баланс которых отражается на жизнеспособности и устойчивости территории в существующих границах. Одновременно регион восприимчив к воздействию глобальных процессов. Динамические подвижки определяют характер трансформации жизненного пространства региона, обретающего новое качественное состояние в организации социальной жизни современного российского общества. Так, на рубеже XX—XXI вв. в процессе информатизации происходят глубокие преобразования в структуре занятости населения, вертикальной и горизонтальной мобильности, перераспределении социальных групп и слоев, наблюдается интенсивный прирост занятых в сфере услуг. Самым кардинальным образом изменяются сфера массовой коммуникации, сфера труда и занятости. Ю. Хабермас применил к философии определение, касающееся ее функций «местоблюстителя» и «интерпретатора» в современной культуре²⁰. Термин «местоблюститель», на наш взгляд, вполне удачно выражает сущность практики субъекта социального контроля, объект которой — все стороны общественной жизни.

В социальной науке ХХ в. понятие социального контроля получает развитие и применение в различных отраслях знания: в социологии, педагогике, психологии, социальной экологии, социальной антропологии, этнологии, социальной истории, политологии, регионологии, в философии науки, этике, праве. Особое внимание этому понятию уделяется в отраслевых (технологических) дисциплинах разных наук, связанных с регуляцией поведения и управлением в обществе. Важной отличительной чертой социального контроля является ярко выраженный междисциплинарный характер.

ПРИМЕЧАНИЯ

¹  См.: Макаров А. И., Пигалев А. И. Традиционализм // Всемирная энциклопедия: философия. ХХ век. М. 2002. С. 786.

² См.: Ильин В. В., Ахиезер А. С. Российская государственность: истоки, традиции, перспективы. М., 1997. С. 313.

³ См.: Зарубина Н. Н. Социология хозяйственной жизни: проблемный анализ в глобальной перспективе: Учеб. пособие М., 2006. С. 135.

⁴ См.: Гарин И. И. Что такое философия? Запад и Восток. Что такое истина. М., 2001.

⁵ См.: Соловьев Э. Ю. Прошлое толкует нас. Дефицит правопонимания в русской моральной философии. М., 1991.

⁶ См.: Черников В. Г. Общественное пространство: социально-философский анализ. Воронеж, 1984.

⁷ См.: Добрынин А. И. Экономическая теория: Учебник для вузов. СПб., 1997. С. 229.

⁸  Парк Р. Экология человека // Теория общества. Фундаментальные проблемы: Сб. / Под ред. А. Ф. Филиппова. М., 1999. С. 398.

⁹ Бергер П., Бергер Б., Коллинз Р. Социология: Биографический подход. Личностно-ориентированная социология. М., 2004. С. 206.

¹⁰ Будон Р. Социальные механизмы без «черных ящиков» // Социология XXI века. Новые направления исследований. М., 1998. С. 109.

¹¹ Гидденс Э. Устроение общества: Очерк теории структуризации. М., 2003. С. 202.

¹² Коллектив. Личность. Общение: Словарь социально-психологических понятий / Под ред. Е. С. Кузьмина и В. Е. Семенова. Л., 1987. С. 35.

¹³ См.: Дюркгейм Э. О разделении общественного труда. М., 1996. С. 92.

¹⁴ См.: Социология в России / Под ред. В. А. Ядова. М., 1998. С. 587.

¹⁵ См.: Ильин В. В., Кевбрин Б. Ф., Писачкин В. А. Макросоциология: Учебник. Саранск, 2004. С. 171.

¹⁶ См.: Парсонс Т. О социальных системах. М., 2002.

¹⁷ См.: Каптерев А. И. Информатизация социокультурного пространства. М., 2004. С. 19.

¹⁸ Щепаньский Я. Элементарные понятия социологии. М., 1969.

¹⁹ См.: Маккуэйл Д. Массовая коммуникация и общественный интерес: к вопросу о социальной теории структуры и функционирования медиа // Назаров М. М. Хрестоматия по курсу «Массовая коммуникация и общество. Введение в теорию исследования». М., 2004. С. 304.

²⁰ Хабермас Ю. Моральное сознание и коммуникативное действие. СПб., 2000. С. 7.

Поступила 07.03.08.